Тайные удовольствия театральной актрисы

Впервые я увидел ее пару лет назад на сцене старого театра А. Джигарханяна, в спектакле «Закройглазки, рас-скажутебе сказки». Она играла женщину на девятом месяце беременности. Впереди шествовал аккуратный круглый живот, обтянутый комбинезоном, а вслед за животом - она, Ольга Кузина. Двигалась очень естественно, говорила, будто от себя, а не по пьесе. Я тогда подумал: талантлива, стерва. А еще подумал: наверняка рожала, правильно несет живот. Оказалось, действительно рожала, действительно талантлива. И не стерва.

Но по-настоящему она удивила меня позже, при ближайшем знакомстве. В отличие от многих других актрис, с которыми я общаюсь, о которых пишу, Ольга оказаласьуди-вительно немногословной, замкнутой, я бы сказал, стеснительной. Го-вориттихо, почти шепотом, и держит паузы, будто сом невается в сказанном. Что было бы вполне понятно для начинающей... Хотя вру: иные начинающие по самоуверенности и говорливости перплюнут Элизабет Тейлор и Джейн Фонду вместе взятых. И вообще, не раз замечал: чем моложе актписа, чем меньше ею сделано, тем больше в ней воинственного гонора. Я не в упрек: каждый по-своему борется с комплексами.

Так вот, Ольга Кузина. Какое-то время играла в «Лейкоме», была занята в нескольких шумных антрепризах, в том числе в знаменитом спектакле «Горе от ума» с Олегом Меньшиковым, снималась в сериале «Простые истины», играла и по сей день играет влучшихспектаклях Московского драмтеатра под руководством Армена Джигарханяна... Что еще?.. Родилась в Питере. Стоп! Может, именно здесь следует искать объяснение. Питеоские. они особенные. Они стараются быть, а не казаться. Это я помню еще по ленинградскому отрезку своей жизни. Или мне везло и я общался с лучшими? Но и в Москве общаюсь не с худшими. А Ольга все же отличается... Определенно, чем дольше с ней общаюсь, тем больше она мне нравится. Хотя и молчит. Я говорю, она молчит. Молчит и вежливо улыбается. Это хорошо, когда тебя слушают и улыбаются. Но ктоу кого берет интервью? И я, выдав очередную тираду, осторожно так спрашиваю:
— Тебе вообще приходилось давать интервью?
В моих устах вопрос прозвучал так, как если бы я произнес все слова, кроме последнего. Она метнула на меня взгляд исподлобья.
Взгляд означал: приходилось, ничего хорошего.
— Отчего же?..
—Однажды пришла ко мне девочка-корреспондентка изжурнала. Мы поговорили, потом появился текст, в котором я себя не узнала. Что-то сопливо-сентиментальное и томно-взды-хательное. Я совсем нетакая.
— С тех пор ты затаила обиду на журналистов.
— Почему на журналистов? Может, на себя. Может, я неумею давать интервью. Это ведь тоже особый дар.
— Или опыт.
— Или опыт. Я думаю, некоторые предметы следовало бы обязательно преподавать в вузах. Этикет, например. Особенно в театральных. Раньше преподавали, затем перестали. Очевидно, отпала необходимость.
— И все же нельзя избегать журналистов.
— Я их не избегаю, просто не рвусь к ним.
— Разве тыне честолюбива?
— Актриса не может не быть честолюбивой. Это часть профессии. Но важно, чтобы меня оценивал зритель.
— Зритель ценит того, кого видит в журналах, на телеэкране. А ты вдобавок в кино мало снимаешься.
— На самом деле вообще не снимаюсь. «Простые истины» я не считаю серьезной работой. Ничего интересного и не предлагали. Вообще, я поняла: кино и театр -это разные профессии. В театре я люблю процесс, когда проживаешь одно состояние от начала до конца. Там все последовательно, начиная с первого дня репетиций. В кино же работа строится иначе: можно начать с финала, затем сыграть начало, затем середину и снова вернуться к финалу. При этом надо уметь моментально включаться в ат-
мосферу, а для меня это сложно. Хотя, конечно, не отказалась бы от хорошего кинопроекта.
— Тогда раздавай интервью направо и налево.
— И как же это делается?
—Поактивнее надо быть. Впрочем, это характер. А характер, как известно, формируется с детства.
— В детстве я мечтала стать цирковой акробаткой.
— Правда?А в Москву приехала поступать в цирковое училище?
— Нет, к тому времени я уже давно не думала о цирке. Уехала из Ленинграда потому, наверное, что была единственным ребенком в семье, хотелось вырваться из родительских объятий. Закончила школу и уехала. Сдаладокументы одновременно в Щукинское училище и в ГИТИС. Выпал ГИТИС, мастерская Марка Захарова. Закончила в 1996-ом. Сыграла в «Лейкоме», в спектакле «Фигаро», однако не собиралась пускать корни в стационарном театре. Больше привлекали антрепризы. Я думала, так и буду всю жизнь участвовать то в одном проекте, то в другом.
— И меньше всего полагала, что окажешься в театре Армена Джигарханяна ?

— Вначале мне предложили сыграть в спектакле «Сердце не камень» во втором составе. Там играла ЛенаКсенофонтова. Потом выяснилось, что надо обязательно быть в штате. Так что деваться было некуда.
— Между нами говоря, Армен Борисович о тебе высокого мнения.
— Я это поняла, когда однажды предложила ему режиссера на спектакль. Я нахваливалаэтого режиссера, а он прервал меня, сказав: если ты его рекомендуешь, нет вопросов. Для меня это было потрясением. Завоевать довериетакого человека...
— Скажи, а как можно завоевать твое доверие? У каждой женщины есть своя калитка, свое окошко. Ты производишь впечатление человека весьма закрытого.
— Разве?.. Впрочем, да, наверное. Я скорее закрыта, чем открыта. Но изнутри видишь себя иначе. Для кого-то я открыта. Просто для меня существует понятие «свой человек», а таких очень немного. Я, например, влюбчива, но чтобы завоевать мое доверие, надо быть... (Долгое молчание)
— Каким надо быть?!
— Ну, незнаю... Человек должен быть уверен в себе, знать, что ему нужно, и чтобы то, к чему он стремится, вызывало во мне уважение... Хотя слово «должен» тут не подходит. На самом деле все происходит как-то иначе, не так прямолинейно.
Иногда человекзаинтересовывает только потому, что совпадают освещение, звуки, запахи... Не всегда же объяснишь, почему что-то нравится, а что-то нет.
— Что тебе в жизни доставляет удовольствие ? Можешь просто перечислить?
—Долго перечислять. Попробую... Люблю секс, алкоголь, люблю курить, загорать, купаться, принимать горячую ван ну...Оченьлюблю поспать...
— Ты перечисляешь удовольствия по старшинству?
— Конечно, нет. В какой-то момент хочется одного, а в какой-то другого. Когда, скажем, часами лежишь в горячей ванне...
— Часами? Вот почему в кино не зовут.
— ...Когда лежишь в ванне и думаешь о своем, ничего другого и не хочется. А вообще, я всегда получала отжизнито, чтохотела. Может, оттого и спокойна. Воттолько на море давно не была. Никак не получается.
— Более всего ты любишь...
— Комфорт. Иногда у меня появляется ощущение, будто я прожила не одну жизнь. Мечта обернулась каждодневной работой. Праздник, который был, утерян, объект желания смутен. Жизнь вновь обрела смысл, когда родился сын. Ему сейчас шесть лет. Что касается театра, то заканчивается одно.начинаетсядругое. Какая-то роль нравится больше, какая-то меньше, какую-то жду с нетерпением. Но это по сути бесконечный процесс. Работа. Чеховские «Три сестры»-то, чем мы жили последние месяцы.
— Премьера снова откладывается? Кого из сестер ты играешь?
— Машу. А вообще, наш театр (имею в виду новый) в стадии формирования. Делать спектакли на маленькой сцене-одно, небольшой -другое. Театру в его новом формате еще предстоит состояться, и это будет нелегко.
— Чего-то не хватает? —Театру?
- Тебе.
— Мне? Многого. Хочу, например, научиться принимать людей такими, какие они есть.

Руслан Сагабалян