Шепот, сотрясающий зал

Спектаклем «Вишневый сад» в Москве 2 декабря завершилась гастрольная неделя Национального академического театра им. Сундукяна. На суд зрителей были представлены спектакли по произведениям как классической и современной армянской драматургии, так и русской и всемирной литературы. Впервые за 25 лет театр приезжаете Россию с таким репертуаром.

В гастрольной афише пьеса известного армянского писателя Л. Шанта «Старые боги», «Трамвай «Желание» Т. Уильямса, «Дом Бернарды Альбы» Г. Лорки и «Наша доля радости» Р. Шарояна. По словам художественного руководителя театра, заслуженного деятеля Армении Вахе Шах-вердяна, эти гастроли стали отчетом о работе за последние шесть-семь лет. К тому же в этом году театр отмечает свой 80-летний юбилей. В первые годы независимой Армении театр пережил не лучшие времена, фактически бездействовал. Но у режиссера Шахвер-дяна есть одно правило: «человек должен жить, несмотря ни на какие трудности, проблемы и невозможные ситуации, просто жить». Возможно, именно оно и спасло театр. В Москву труппа приехала после гастролей в Иране, где спектакль «Дом Бернарды Альбы» был удостоен Гран-при международного театрального фестиваля. Интерес публики был огромен. Столичный зритель знаком с произведениями классиков армянской драматургии - Г. Сундукяна, А. Пароняна, А.Ширванза-де, но не избалован. За семь дней было сыграно восемь спектаклей при отсутствии свободных мест в зале. «Я благодарен своему зрителю, - говорит Шах-вердян, - он понимает все тонкости, все нюансы спектакля».

Вахе уже в пятый раз привозит работы в Россию. Лучшие из них он представлял, еще будучи режиссером кироваканского театра им. Орбеляна. В их числе «Три сестры» Чехова, «Маскарад» Лермонтова и «Без вины виноватые» Островского. Последняя получила первую премию на фестивале «Русская классика» в Орле. Однако как режиссер сундукяновского театра Шахвер-дян приезжает в Москву впервые. «Мы с большим трепетом относились к этим гастролям, так как играть Чехова в России, тем более в Москве, театральной Мекке, очень ответственно, - говорит он. - Когда я ставлю русскую классику, я не копирую спектакли МХАТа или какого-либо другого русского театра. Это было бы очень неинтересно и глупо. Понятно, что лучше, чем русский актер, русского человека не сыграет никто. Но когда Чехова, Островского или Грибоедова ставят за пределами России, главный вопрос в том, какой видится проблема, заложенная в пьесе. Осовременивать автора не означает одевать актеров в модные костюмы. Современность заключается в замысле, в твоем подходе. Ты вытаскиваешь из этой пьесы какую-то проблему, которая для тебя является самой важной, созвучной с настоящим. Для меня в "Вишневом саде" - это тема потери красоты и гармонии, растерянности интеллигенции», - отмечает Шахвердян. Интересна была задумка режиссера - представить цветущий сад в образе девушек-невест. И когда срубается сад - погибают они, их судьбы ломаются, как ветки деревьев, как сок сочных плодов проливается их кровь.

Я принадлежу к тому московскому зрителю, для которого армянский театр - как раз открытие. Мне известны имена мэтров армянского театра, но кажется, что могу представить их игру в исполнении Нелли Херанян, Карена Джангирова, Мурада Джанибекя-на, Лоренца Арушаняна, Альберта Сафаряна, Тиграна Нерсися-на. Эти имена стали моим личным открытием этого театрального сезона.

Свои гастроли в Москве театр открыл пьесой «Старые боги», постановка которой долгие годы в Армении была запрещена из-за политических взглядов автора. Левой Шант был членом оппозиционной советской власти даш-накской партии. Поставить эту пьесу на сцене МХАТа хотел К. Станиславский, но ему не удалось сделать этого. Бывший художественныи руководитель театра Сундукяна, Вардан Аджемян, до конца своих дней мечтал поставить «Старых богов», но так и не получил соответствующего разрешения. Мечту Аджемяна осуществил его ученик - Вахе Шахвердян.

Центральная проблема пьесы - обретение человеком внутренней свободы, борьба тени и света. Действия разворачиваются на Севане, где перед зрителем открывается дохристианский мир старых и новых богов. Строится новый храм, стены которого сотрясают две истории одной любви. Игумен (заслуженный артист Армении Лоренц Арушанян), 25 лет назад отказавшийся от своей любви к княгине (народная артистка СССР Вардуи Вардересян), возводит это святилище, чтобы навсегда замуровать в его стенах свои воспоминания. Юный Инок (Тигран Нерсисян) «задыхается во грехе» и умоляет о спасении души, не в силах устоять перед чувствами к дочери князя Седе (Нелли Херанян). Вырвав из объятий водной стихии, он стал ее спасителем. «Все это - суета души!» - утверждает отшельник (Армен Марутян), который, оставив палаты и пиршества, власть и славу, надел схиму и пошел проповедовать покаяние и милосердие, сострадание и смирение. Он говорит Иноку: «С самого рождения и до последних дней человек роет свою яму - ногтями, сердцем и умом, но чем больше роешь, тем глубже пустота».

Однако жизнь вносит свои коррективы. Седа зовет с собой Инока в мир света и любви, и он не в силах отказаться. Игумен, надев рясу и «погасив все искры мира», так и не смог побороть свои чувства - любовь осталась: «Я жалкий, возгордившийся человек; закрыл глаза и вообразил, что лечу, гордо простер ввысь крылья и думал, что достиг неба». Простые слова княгини разрушают его храм, а вместе с ним и мир старых богов. «Бог - это любовь, монах»,- говорит Вардуи Вардересян. Есть крик, нарушающий молчание. Но ее слова скорее были шепотом, сотрясающим зал, несмотря на несмолкаемые звонки мобильных телефонов «почтенной» публики. Автор пьесы утверждает, а режиссер Шах-вердян подчеркивает бессмысленность жертвы Слепого (Мурад Джанибекян), который лишил себя зрения, чтобы не видеть восхода солнца. Картины, не совместимой с мраком его заточения. Победа жизненного начала в спектакле - то, на чем настаивает режиссер, а вместе с ним и актеры театра - становится победой света над тенью.

Когда в 1996 году Вахе Шах-вердян возглавил театр им. Сундукяна, он отметил, что не хочет революций, но осознает свою миссию в сохранении и продолжении традиций, заложенных такими мастерами, как Аршак Бурджалян, Армен Гулакян и Грачия Капланян. Но при этом Вахе не стремился и к созданию театра-музея. Он собрал вокруг себя группу единомышленников из актеров собственного кироваканского театра, собственно сундукяновцев и артистов ряда других ереванских театров. «Если театр - не команда, из этого вряд ли что-то получится,-говорит Шахвердян. - Нужно уметь подавать актера. Чтобы он творил, надо создать ему ситуацию, правдивую жизнь, не бросать актера наедине с его талантом. Именно в этом заключается смысл известных слов -«умереть в актере». Однотипность образов убивает актера, его глубина и многогранность в полярности исполняемых ролей», - подчеркивает Вахе.

Но есть полярность, порождающая конфликт, как в спектакле «Трамвай «Желание», где иллюзии о собственной значимости одного человека властвуют над бессилием душевной красоты другого. Театральная сцена стала местом встречи Стенли Ковальского (Мурад Джанибекян), человека, допивающего до дна каждый день своей жизни, и Бланш Дюбуа (Нелли Херанян), девушки, сумевшей, несмотря ни на что, сохранить веру в доброту случайного прохожего. Как отметила Нелли Хера-
нян, эта роль наиболее ей близка, так как она сама не может отказать себе в такой роскоши, как неугасаемая вера в доброту людей. Но на этом спектакле на сцене встретились еще и отец и сын - режиссеры Вахе и Сурен Шахвердя-ны (для Сурена этот спектакль стал дебютным). Проблема героев спектакля - найти свое «место на земле», заново построить отношения с миром и с собой - стала общей проблемой для «отцов и детей».

Еще одна встреча, теперь уже историческая, состоялась на сцене армянского драматического театра Тифлиса в спектакле «Наша доля радости». Именно здесь в 1916 году встретились великий армянский поэт Ованес Туманян (Тигран Нерсисян) и знаменитый полководец Андра-ник (Армен Джанибекян). В эти тяжелейшие для армян годы театр стал убежищем для тех, кому удалось спастись и добраться из разоренных и разграбленных областей Западной Армении, входившей в состав Османской империи. Спектакль поставлен по пьесе нашего современника -министра культуры Армении Роланда Шарояна. На премьере, которая прошла 1 декабря на сцене Музыкального театра им.Н Сац, присутствовал сам автор, а также министр культуры России Михаил Швыдкой, посол Армении в России Ар-мен Смбатян и глава Армянской епархии в Москве владыка Езрас. Возрождение веры, доброты и воли к жизни - это все то, что должно произойти в стенах театра, как в храме во время молитвы. «Нужно жить. Вы спаслись, чтобы жить», - говорит Туманян. И один из беженцев (Самвел Пи-лоян) ему отвечает: «Я должен жить дальше воспоминаний». Он же в качестве подаяния просит горсточку мира. Мира против войны, мира против детского плача, мира против материнских слез, мира в знак победы любви над ненавистью и добра надзлом.К этому миру призывают режиссер и актеры театра, подчеркивая в каждом спектакле прежде всего победу жизненного начала.Театр -одно из немногих мест, где живет добро. Театр Сундукяна -один из немногих, откуда частичку этого добра можно унести с собой.

Диана Мкртчян