Простые истины

В Тбилиси, в районе старого Воронцова, на пересечении улиц Ниношвили и Клдиашвили и сегодня функционирует 20-я средняя школа, воспитавшая в своих стенах немало славных имен, среди которых достаточно назвать академиков Евгения Примакова, выдающегося кардиолога Владимира Бураковского, Чрезвычайного и Полномочного посланника Грузии в России Отара Черкезия. В этой школе учился и окончил ее и главный редактор «Ноева Ковчега» Григорий Анисонян.

В Отечественную войну к стене школы была пристроена будка, в которой сапожничал инвалид-армянин по имени Матос. Отцы наши воевали на фронте, матери работали, а мы днями пропадали на улице. Полуголодные, полураздетые, мы - дети «разных народов» - росли этакими уличными сорняками: сильными, дерзкими и настырными. И игры у нас тоже были уличные, как правило, спортивные и нередко злые: «кочи», «длинный осел», «лахти», «чилка-джохи», «чикори», «авчалури»... А в паузах между играми мы мимоходом злили Матоса. Запирали его будку снаружи, дразнили его на обычном для нас тбилисском «эсперанто» из смеси русского, грузинского, армянского, курдского языков. До поры до времени Матос игнорировал наши наскоки, но и его терпению пришел конец. Первым под его горячую и сильную руку попал я. Поймав за шиворот, он затащил меня в будку и усадил на табурет напротив себя. Я с ужасом следил за его правой рукой, сжимающей молоток. Матос прочел мне краткую лекцию на тему «старший-младший», а в конце произнес фразу, невольно ставшую основой философии жизни нашего военного поколения: «Сынок, -сказал Матос, - если не можешь сделать ничего хорошего, то и плохого не делай!». С этими словами Матос выпустил меня из будки, одарив на прощанье горстью конфет «подушка». Мои притихшие товарищи, ожидавшие суровой расправы надо мной, были озадачены не меньше моего, когда я делился с ними «подушечками» и философией дяди Матоса. С тех пор утекло много времени, многие из нас закончили не одни университеты, но простая истина простого тбилисского сапожника стала нашей заповедью на всю оставшуюся жизнь. Этому же мы учили наших детей.

А еще вспоминается недоброй памяти январь 1992 года в Тбилиси. Гражданская война. Ночное небо, рассвеченное разноцветными трассами из всех видов стрелкового оружия. Горящий центр города. А по утрам безлюдные улицы испуганного города, усыпанные битым стеклом и отколотой штукатуркой. Пользуясь затишьем, по старой привычке свистнув своему Крезу - чистокровной немецкой овчарке, бегу трусцой в Муштаид-наш, излюбленный городской парк. Вокруг ни души. Вдруг, как мираж, как наваждение, одинокая и до боли знакомая фигурка дворника-езида Нокэ, задумчиво и как всегда тщательно выметающего улицу от нанесенного войной мусора. Изумленный, спрашиваю: «Что делаешь, кому это нужно?» Посмотрев на меня долгим, задумчивым взглядом, улыбнулся в усы: «Я эту улицу 33 года убираю, и никакая революция не помешает мне. Война и грязь кончатся, а чистота останется».Так этот эпизод стал для меня еще одним уроком высокой нравственности, подтверждением перефраза, что «устами народа глаголет истина».

Прошлым засушливым летом жители моего микрорайона кто с недоумением, а кто с умилением наблюдали, как молодой парень на стареньком «Москвиче» по вечерам кружил по окрестным улицам и поливал из пластмассового бака в багажнике молодые липки, посаженные по весне работниками зе-лентреста и ими же брошенные на произвол. Парня звали Сандрик, был он беженцем из Гагры. Никто его не просил об этой заботе за деревцами, и, естественно, никто бы не заплатил. На вопрос - «зачем тебе нужно» - ответил просто: «Не хочу, чтобы думали, что я пришел в город с пустыми руками».

Глядя на творящийся вокруг беспредел и беззаконие, подчас диву даешься -так за счет чего же мы еще держимся, отчего продолжает, хотя и с перебоями, идти вода в кранах, бегут по городу троллейбусы, приходят и уходят поезда... Ответ приходит сам по себе -да за счет того самого людского «намуса», на котором извечно держалось наше интернациональное сообщество во время самых крутых изломов нашей истории и который не позволит сгинуть нам всем и на этот раз. И все споры вокруг роли личности в истории должны быть окончательно решены в пользу тех самых Матосов, Нокэ и Сандриков, которые и есть плоть от плоти своего народа, его философия и простые истины.

Академик Гелари Бакрадзе