Воры победят государство или государство победит воров?

Правительство Грузии объявило войну ворам в законе: перемирие и взаимовыгодное сосуществование последних нескольких десятков лет закончилось

Для того, чтобы понять, насколько проблема организованной преступности актуальна для сегодняшней Грузии, нужно рассказать, что представляет из себя воровской мир бывшей советской республики.

Понятие «воры в законе» запущено в обиход с бериевских времен, чтобы легче было контролировать места заключения, бывшие государством в государстве. Позже воровской мир вышел из-под контроля власти и превратился в совершенно особое советское явление, которое в Грузии приняло невиданный размах. С конца 60-х годов страна живет по воровским понятиям – они оказались удивительно близки советско-грузинскому менталитету и стали его неотъемлемой частью.
При этом в грузинском языке даже не существует воровской терминологии. Грузинский криминальный жаргон – это русский криминальный жаргон. В грузинском языке нет слов, тождественных таким понятиям, как «разборка», «общак», «малява», «фраер», «туфта», «фуфло», «сходняк» и так далее. Однако, несмотря на это, Грузия в советское время была настоящей кузницей воров – в гораздо большей степени, чем любая другая республика.
Если покопаться в особенностях грузинского характера, то объяснение этому можно найти: грузинам, как и многим южным народам, свойственны лень, тщеславие и стремление получить как можно больше, делая как можно меньше. Грузин советского образца понял, что принадлежность к воровскому миру дает возможность зарабатывать деньги, а вместе с деньгами – почет. Грузинские авторитеты использовали неподражаемое кавказское умение «нагнать понты» и напустить на себя грозный вид. Кроме того, в формировании их психологии сыграли роль традиции кавказской вольницы, символом которой были абреки.
В результате они даже в России смогли потеснить железобетонных русских авторитетов, готовых сложить голову во имя воровской идеи. Хотя грузинский авторитет головой рисковать ни за что не станет, тем более ради идеи.
Но современные грузинские воры в законе – далеко не абреки. В 70-х годах за ними закрепилось понятие «апельсин» - созревали быстро. Грузинские авторитеты следовали воровским «понятиям» лишь внешне. Только самые неискушенные люди верили в то, что они не сотрудничают с органами, ненавидят власть и не играют картами красного цвета – на самом-то деле какой «апельсин» обходился без связей в госструктурах?
В советское время в Грузии воры в законе крестили детей обкомовских начальников и высокопоставленных милицейских чинов. В годы независимости их близкие родственники стали работать в этих самых структурах: один брат –вор, второй – полицейский, племянник – авторитет, а дядя – прокурор, и такие несоответствия уже перестали кого-либо удивлять.
Государство ни в советское время, ни после ни разу так и не попыталось реально бороться с воровскими авторитетами. С ними предпочитали договариваться. Так росли поколения, зараженные криминальным вирусом. На стороне воров была мифология – об их силе, удали, смелости и отваге. На их стороне оставалась значительная часть общества, привыкшая видеть во власти большее зло, чем в криминале.
Первые шаги по борьбе с хронической болезнью были сделаны буквально через несколько дней после ухода в отставку Шеварднадзе. Новый министр внутренних дел Георгий Барамидзе объявил приоритетом борьбу с криминальным менталитетом. Воровской мир понял намек и приготовился к действиям. Поскольку грузинские воры в законе привыкли вольно жить только при поддержке государства, то большинство из них приняло решение собрать денежки и переехать в Россию. Часть оставшихся сразу же попала за решетку по стандартным обвинениям – за хранение оружия и наркотиков. Есть основания считать, что часто им все это подбрасывали.
Однако как выяснилось, успокаиваться было рано – воры по-прежнему безраздельно господствовали в тюрьмах, руководили преступностью, собирали «общак» и, что самое главное, по-прежнему владели умами значительной части молодежи.
Тогда государство решило перейти в генеральное наступление.
Во время одного из своих выступлений президент Грузии Михаил Саакашвили заявил: «Многие говорят, что вот, дескать, Сталин не смог справиться с ворами, тем более нынешняя власть не сможет. А я вам говорю, Сталин не захотел с ними справляться, потому что это его устраивало. А мы с этим справимся, уверяю вас. Наша цель ясна – через год в Грузии не будет ни одного вора в законе».
Насчет «через год не будет ни одного» - конечно, юный президент поспешил. Но то, что теперь жизнь воров не сахар – это очевидно.
С 2006 года действует новый закон о борьбе с организованной преступностью. Сегодня само понятие «вор в законе» стало уголовно наказуемо. Если человек на суде признает свою принадлежность к воровскому миру, то ему автоматически присуждают 5-летний срок – вне зависимости от того, совершил ли он конкретное преступление. За несколько дней по новому закону осудили уже трех воров.
Вторая часть антиворовской кампании – это борьба с их властью в тюрьмах. Все воры и «смотрящие» изолированы от остальных заключенных – они сидят отдельно, без «шестерок» и «шнырей». Мораль тут ясна: вор, подметающий камеру и чистящий парашу, абсолютно лишается романтического ореола – где параша и где романтика.
После этого решения тюрьмы стали сотрясать бунты. Внешне все выглядело как социальный взрыв – заключенные вдруг вспомнили про холод в камерах и некалорийное питание. В реальности за всеми бунтами стояли, как правило, воры в законе, пытавшиеся запугать власть, спровоцировать массовые акции родителей заключенных, рассказывающих о кровавых избиениях и массовых репрессиях в тюрьмах. Пока эта тактика не срабатывает – бунты разгоняются жестко, без особой оглядки на права человека.
Однако главная борьба – еще впереди – это борьба за умы. Должно вырасти несколько поколений, чтобы молодые люди перестали говорить на воровском жаргоне и не считали убийства и грабежи мерилом мужества и крутизны. Но это будет еще нескоро. А сегодня значительная часть молодежи все еще считает «разборки», «общак», «маляву» и «баяны» абсолютной нормой жизни.

Тенгиз Аблотия