Хайкфобия — родная сестра русофобии

Страх и ненависть к армянам, порой иррациональные и необъяснимые, но жгучие, испытывают практически все разрушители России и русофобы. Даже русофобы армянского происхождения (подобно Л.Тер-Петросяну, агенту влияния западных спецслужб в период распада СССР) вскоре начинают призывать к «забвению» геноцида армян турками, проповедовать отказ от всех «претензий» за 2 млн. жизней (по самым скромным подсчетам, в реальности геноцид унес значительно больше!).

Рождается парадоксальный тип армянина-хайкфоба, впрочем, не более парадоксальный, чем тип русского-русофоба, обильно представленный в России.

Эта линия – породнить русских и армян в общем «котле» геноцида – не сегодня началась. В. И. Ленин, со всем присущим ему цинизмом, писал в 1918 г., что, «когда дело касается до классовых прибылей, буржуазия продает родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами»(В.И.Ленин, Соч., т. 28, стр. 9.). Сам он действовал никак не менее активно, чем расторопная «буржуазия», распродавая Родину везде, где тому представлялся удобный случай.
Особенно вопиюще проявилась его роль «разбазаривателя» исторического достояния Российской империи в Армении, ставшей заложницей и жертвой этого политического авантюриста.
В 1914 году Турция выступила в качестве государства-агрессора на стороне агрессивного германского блока. Русская армия, в которой отличились Юденич и Баратов, в 1916 году заняла Эрзерум, Трапезунд и Эрзинджан. Отряд Баратова вышел в Месопотамию на соединение с англичанами, которые, в свою очередь, овладели Тигром и Евфратом, а в Палестине (под командованием генерала Алленби) нанесли туркам серьёзнейшее поражение.
Но исход войны решался, к сожалению, не на полях сражений. Большевистское разложение армии привело к тому, что все блестящие успехи на кавказском театре войны обратились в прах.
Турецкие войска затопили всё Закавказье, ставшее беззащитным, и вписали новые страницы в «Белую книгу» младотурецких зверств и насилий. Однако торжество их было недолгим: судьба Турции тоже была предрешена, и в 1918 году она вообще прекратила своё государственное существование.
Севрский договор 10 августа 1920 года, завершивший построение версальской системы послевоенного устройства, справедливо подчеркивая агрессивную роль Турции, значительно сократил её территорию. Турецкая Армения по Севрскому договору получала независимость, что было предрешено и прежде, договорами Антанты 1914, 1915-17 гг. по настоянию русского царского правительства. Подобно свету от погасшей звезды, влияние уже исчезнувшей Российской империи ещё согревало регион!
Казалось бы, вековой вопрос был, наконец, исчерпан.
Но нет! Свои потери Турция решила возместить новой войной с ослабшей и разложившейся ленинской Россией. Так называемое «национально-революционное ангорское правительство» Мустафы Кемаля, генерала, наиболее ожесточенно сражавшегося с русскими в 1-ю мировую войну, оказалось по сердцу «кремлёвским мечтателям» с их неистребимой русофобией.
С непостижимой политической слепотой оккупантов большевики встречали, как друзей.
Карс и Карсская область были заняты турками в самом конце октября 1920 года. Следствием этой наглой и беззаконной оккупации было подписание в Москве, у Ленина, договора от 6 марта 1921 года, по которому Карс признавался турецкой территорией.
Вне хайкфобии трудно понять логику Ильича... Допустим, у Ленина не было сил защитить Карс. (Хотя он сам же разложил и растлил русскую армию, и ему в этом смысле не на кого было пенять). Но кто заставлял этого узурпатора торопиться с признанием аннексии?! История полна примеров, когда оккупированные территории десятилетиями не признаются в чужой юрисдикции и в итоге терпеливый пострадавший получает их назад.
Однако Ленин не счел нужным выждать хотя бы полгода, не говоря уж о том, чтобы как-то протестовать против действий Турции (страны-агрессора, капитулировавшей перед Антантой) против России (страны-победительницы, входившей в Антанту).
По всей видимости, столь ярую хайкфобию ленинцев можно объяснить только тем, что хайкфобия – родная сестра русофобии и где одна, там незамедлительно появляется и другая.
Московский договор 1921 года был одним из самых циничных и попирающих международное право и нормы справедливости. Армения была использована в нём, как разменная монета, по сути, ленинцы санкционировали самую страшную волну тотального геноцида армян 1922-23 гг.
Для турецкой Армении, всего только год назад получившей долгожданную независимость, для многострадального Армянского нагорья Московский договор стал смертным.
РСФСР согласилась не признавать никаких международных актов, касающихся Турции и не признанных «Великим национальным собранием», освободила Турцию от всех её финансовых обязательств перед царским правительством. Таким образом, страна-агрессор была высвобождена из-под законных санкций. Вообразите, что Германию в 1945 году какой-нибудь «добрый дядя» освободил бы от всех международных санкций, не принятых рейхстагом!
Причины этого «аттракциона неслыханной щедрости», тем более подлого, что производился он за чужой счет, – в том, что хитрый Мустафа Кемаль (Ататюрк) вывесил красное знамя, отдаленно напоминающее ленинский штандарт, и наобещал советскому правительству с три короба, не выполнив ни одного(!) из своих обещаний.
Россия теряла земли, теряла деньги – ради туманных посулов и необязательной демагогии «ангорцев». Как великую милость расценила Москва уступку Батумского района Грузии, хотя этот район и формально, и фактически туркам не принадлежал с 1878 года и никаких прав «дарить» его грузинам – или кому бы то ни было – Ататюрк не имел. С таким же основанием он мог бы «подарить» англичанам Лондон...
Московский договор стал форменным издевательством над Россией. Даже самых простых и общих пунктов этого договора турки не выполнили. Например, они обещали, что не будут создавать угрозы советскому Закавказью и содержать враждебные России организации на своей территории.
Но в самые трагичные и грозные дни Великой Отечественной войны, в 1941-42 гг., огромные силы советской страны были злой волей недружественной дипломатии «выключены» из сражений. Наиболее крупным из «холодных фронтов», помимо японского, был «турецкий фронт». Хотя на протяжении 1941-45 гг. Турция так и не решилась объявить войну противникам Гитлера, а 23 февраля 1945 года даже «отметилась» формальным объявлением войны Германии, очевидно, опасаясь заслуженной кары за свои проделки, её роль в Великой Отечественной не перестает быть отрицательной.
С 1939 года Турция снабжала Германию стратегическим сырьём. С 1941 года, в момент успехов гитлеровцев, Турция пропускала через Босфор и Дарданеллы военные суда и транспорты фашистов. Переговоры о вступлении Турции в войну не прекращались до крупных успехов Советской армии, когда Турция стала поосторожнее принимать дипломатов с сомнительными предложениями.
Турецкий премьер-министр в переговорах с гитлеровскими эмиссарами говорил о возможности выставить на Кавказе против СССР 42 полноценные, целиком укомплектованные дивизии. И это были не пустые угрозы, которыми маршал Сталин мог бы пренебречь.
Вот так мы расплатились за «дружелюбие» Ататюрка, предавшего своих «русских союзников» сразу же после того, как они помогли ему справиться с греческой армией.
Ныне в Турции на Армянском нагорье нет армян. Турция решила «армянский вопрос» самым радикальным образом, по принципу «нет людей, нет и проблем». Опыт этического генодида в Турции активно изучался Гитлером, а безнаказанность геноцида служила ему, по его собственному признанию, «ободряющим фактором».

А. Леонидов, Уфа