Гамлет Чипашвили: «Извинение – это признак силы и мужества»

Как известно, президент Грузии Михаил Саакашвили поручил грузинским неправительственным организациям, политикам и министрам разработать пути мирного урегулирования конфликтов с Абхазией и Южной Осетией и предложить де-юре автономиям, давно провозгласившим свою государственную независимость, соответствующий политический статус в составе единого грузинского государства, но уже сегодня очевидно, что в грузинском обществе нет консенсуса в вопросе разрешения этих конфликтов.

О собственном видении путей грузино-абхазского мирного урегулирования и конкретных предложениях, выработанных в ходе встреч с абхазскими политиками и общественными деятелями, «Росбалту» рассказал дипломат, политолог, участник Шляйнингского процесса по грузино-абхазскому мирному урегулированию Гамлет Чипашвили.

— Михаил Саакашвили сделал не вполне ординарный шаг и привлек к решению конфликтов с Абхазией и Южной Осетией неправительственные организации. Что это — популизм или дельное предложение?
— Мне эта инициатива понравилась. Во-первых, она говорит в пользу того, что президент Саакашвили, в отличие от своего предшественника, проявляет практический, а не вербальный интерес к урегулированию проблемы. Во-вторых, он понимает, что пути ее решения надо искать, в основном, внутри собственного государства, а  не устраивать бесконечных поисков «ключей» и «отмычек» в Москве. И роль неправительственных организаций и независимых экспертов в этом деле может быть весьма весомой. Некоторые из них имеют опыт переговорного процесса с представителями абхазской стороны и знают, на какие компромиссы готов пойти сегодня Сухуми.
Три-четыре года назад в ходе Шляйнингских встреч многие наши предложения абхазам понравились, и они были готовы к их реализации. Но тогдашняя политическая конъюнктура в Грузии не позволила этого сделать: наши наработки шокировали и были квалифицированы чуть ли не как «измена родине». Сегодня, в новых политических реалиях, их озвучили некоторые неправительственные организации, и они уже не диссонируют с курсом нынешних властей на урегулирование.
В частности, это восстановление коммуникаций в Абхазии, развитие экономических и культурных связей, создание единого грузино-абхазского совета и т.д. Но все же это полумеры, то есть то, что должно последовать за ударными действиями со стороны руководства Грузии, которые стали бы для абхазов настоящим стимулом к переговорному процессу.
— С чего бы вы начали диалог с абхазской стороной?
— С извинения президента Грузии перед абхазским и грузинским народами за войну, развязанную против собственных граждан, и за ее трагические последствия. Конечно, извиняться следует главному виновнику грузино-абхазской войны Эдуарду Шеварднадзе, но он этого не сделал и вряд ли сделает. Его ошибку может исправить Саакашвили  — не как политик, повинный в войне со своей же автономией, а как глава государства, ранее затеявшего эту войну. В извинении нет ничего, унижающего достоинство Грузии. Напротив, это признак силы и мужества. Подобные прецеденты в мировой практике случались, и международное сообщество, а также пострадавшие народы, отнеслись к ним позитивно.
После этого следовало бы подписать пакт о ненападении между Сухуми и Тбилиси и, таким образом, снять страх абхазов перед военной угрозой со стороны центра. Населению Абхазии должно быть гарантировано, что новую войну Тбилиси не начнет ни при каких обстоятельствах. Только тогда сухумские власти пойдут на спокойный, пусть долгий, но эффективный диалог с Грузией.
Параллельно Грузия должна ходатайствовать перед СНГ о снятии экономических санкций с Абхазии. И, что самое главное, Тбилиси должен согласиться на так называемый «замороженный статус» Абхазии на конкретный переходный период. То есть, пока мы должны попробовать решить проблемы, не касающиеся собственно политического статуса Абхазии в составе Грузии.
Шляйнингские встречи показали, что на данном этапе Абхазия к обсуждению вопроса о статусе не готова; более того, она категорически против каких-либо поползновений в этом направлении. А без изменения подхода Сухуми к проблеме политического статуса никакого прогресса в переговорах на этот счет не будет.
— Значит, решение столь важного для Грузии вопроса, как политический статус Абхазии, должно быть отложено в долгий ящик?
— Вовсе нет. Война завершилась почти 13 лет назад, и за эти годы мы не только не приблизили возвращение Абхазии в состав Грузии, но напротив, отодвинули перспективу восстановления территориальной целостности страны на неопределенный срок. Тогдашнее руководство Грузии даже не попыталось проанализировать проблему, оно вообще ничего не желало видеть, кроме уверенности в собственной непогрешимости. Я предлагаю подождать с обсуждением статуса Абхазии максимум 10 лет, но за это время создать почву для того, чтобы диалог с абхазами на этот счет в итоге состоялся.
На данном этапе, не теряя времени, следует создать совместный совет из представителей парламентов, исполнительной власти, масс-медиа и неправительственных организаций Грузии и Абхазии. Совет должен быть компактным — по три представителя от каждой структуры. Утверждение его состава и полномочий должны взять на себя парламенты Грузии и Абхазии. Заседания совета, на основе материалов, подготовленных группами грузинских и абхазских экспертов, целесообразно проводить раз в месяц — поочередно в Тбилиси и Сухуми. Совет должен оперативно решать экономические, транспортные, культурные и другие проблемы, а также развивать все возможные грузино-абхазские связи.
Параллельно Сухуми должен определиться с возвращением беженцев на всю территорию Абхазии. Таким образом, мы создадим конкретную экономическую, инфраструктурную и культурную базу, на основе которой — уже с достаточными основаниями — можно будет строить политические отношения. И если грузинская политика будет точно выверенной, последовательной, с полным пониманием национальных интересов абхазов, атмосфера доверия и прагматизма будет создана гораздо раньше, чем через 10 лет.
Для оппонентов подчеркиваю: не надо бояться этого срока. Ведь для мирового сообщества принцип территориальной целостности Грузии остается незыблемым, на него никто не посягает. Время покажет, при какой модели государственного устройства Грузии и Абхазии будет легче сосуществовать. Это может быть федерация, конфедерация или совершенно новая модель государственного устройства, которая к тому времени появится в мировой практике. При этом копировать чужие модели не стоит, поскольку ситуация с Абхазией — специфическая, и к ней нужен совершенно свежий, я бы даже сказал, беспрецедентно смелый подход, вплоть до собственных паспортов и валюты.
— Но в Грузии достаточно много сторонников силового решения грузино-абхазской проблемы...
— Да, они существуют. Но решающей здесь является позиция государства, первых лиц страны. Они задают тон, формируют соответствующую идеологию. В данном случае президент Грузии говорит о мирном решении проблемы. Ведь помимо того, что война с Абхазией аморальна, она бесперспективна с военной точки зрения. И не вызовет ли она силовой реакции со стороны России, в том числе, северокавказских народов? И даже в случае победы Грузии сохранится ли в Абхазии стабильный мир или начнется затяжная гражданская война?
— Но, заметим, Грузия очень активно занимается строительством своих вооруженных сил и выделяет на армию всё больше средств...
— В идеале между строительством компактной дееспособной армии и возвращением Абхазии военным путем связи нет. У каждого государства должна быть оснащенная, сытая, одетая и обутая армия. Это нормально. Не надо впадать в крайности. Раньше нас шокировали голодные солдаты-дезертиры, разрушенные казармы, теперь — усилия исправить ситуацию к лучшему. Да, мы должны иметь армию для отражения возможной внешней угрозы, но не для того, чтобы решать внутренние конфликты силовым методом.
Но чтобы убедить в этом абхазов, нужно время. Они не могут — и это справедливо  — верить нам на слово. За 5-10 переходных лет, о которых я говорил, мы должны на деле доказать, что у Грузии отсутствуют милитаристские амбиции в отношении Абхазии.
— Однако в грузинском обществе есть и другие амбиции — унитарные, и это тоже отвращает Абхазию от Грузии. Сторонники унитаризма опасаются, что федерализация Грузии приведет к окончательному распаду страны...
— Действительно, в отдельных грузинских политических и научных кругах унитаризм весьма популярен. Но президент Грузии не раз заявлял, что Абхазии должны быть предоставлены широкие федеративные права. Это подтверждает, что грузинские власти идут по пути федерализма. В противном случае Грузии придется навсегда расстаться с идеей урегулирования конфликта с Абхазией мирным путем.
Заметьте, в мировой политике регионализм и федерализм играют все большую роль, они отвечают потребностям времени и собственно регионов того или иного государства, стремящихся максимально удовлетворить этнические, культурные, экономические, социальные, геополитические и другие потребности. Примеров множество: США, Германия, Швейцария, Испания и т.д.
Федерализм и регионализм не только не угрожают территориальной целостности государства, но, напротив, цементируют его, позволяют легче выходить из экономических, политических и других кризисов. Не случайно Совет Европы настаивает на усилении федерализма в Грузии.
История показала, что кризисы с Абхазией и Южной Осетией во многом обусловлены советским и постсоветским унитаризмом, хотя формально оба этих субъекта имели автономный статус в составе Грузии. Унитаризм развалил не только Грузию, но  и Советский Союз, и из этого, наконец, надо сделать правильные выводы.

Беседу вела Ирина Джорбенадзе,
Тбилиси