Фазиль Искандер: «Надо неустанно пропагандировать мир»

Эксклюзивное интервью писателя газете «Ноев Ковчег»

С Фазилем Абдуловичем я был знаком давно, еще с 80-х годов, когда, работая в издательстве «Радуга», мы печатали его книги на иностранных языках. Но то были короткие рабочие встречи. После были и более короткие встречи, когда я видел и слушал его немногословные мудрые речи на различных юбилеях и торжествах. Но мой смелый марш-бросок на его домашнюю территорию был вызван не столько былым шапочным знакомством, сколько журналистским интересом и общим, скажем так, нашим кавказским происхождением.
Визит к творческой личности всегда диктует необходимость еще раз заглянуть, а еще лучше — углубиться в его творчество, прежде чем взять у него интервью или расположить его к мягкой, неторопливой беседе.
На что я и рассчитывал.
...Выходя из лифта на 6-ом этаже, где была квартира Фазиля Искандера, я был ошарашен видом книжных шкафов, забитых произведениями классиков чуть ли не всех времен и всех народов, у лестничной клетки. «Понятно, — подумал я, — наверное, в доме уже для них места нет». (Позже я в этом убедился.)
Знаменитый писатель вышел мне навстречу в темном теплом свитере с пепельницей в руках, со строгим пронзительным взглядом. Улыбка — самый дефицитный штрих для лица Искандера.
В пепельнице — окурков! Как у ночного сторожа в холодной будке.
...Компьютер на письменном столе, фотографии дорогих сердцу людей, всевозможные восточные скульптурки — вот, наверное, характерный интерьер для многих современных писателей. Добавлю, что рядом с недопитой чашкой чая лежала толстая книга Лидии Чуковской «Записки об Анне Ахматовой». Великие люди очень часто интересуются жизнью своих великих предшественников, а иногда — и современников. А рядом, на одной из книжных полок — 10-томник Пушкина в коричневом переплете.
Разговор как-то сразу начался об Армении. (В нарушение заготовленного у нас в редакции заранее продуманного плана интервью.)
— Да, конечно, бывал я в Армении, — медленно и четко произнося каждую букву, сказал Фазиль Абдулович. — Я знаком был с некоторыми армянскими писателями. Хорошо помню Сильву Капутикян... Как она сейчас?
— Жива, но не совсем здорова, — ответил я. — Ей сейчас за 80.
— Я был в гостях у прекрасного вашего прозаика, — продолжал Фазиль Абдулович, — у Гранта Матевосяна. Он писал хорошо о деревне. Мы вместе были на Севане, смотрели Гегард. Огромное впечатление это произвело на меня. Позже я написал стихи об этом. Но у него, говорят, был рак. Как он сейчас?
— Его уже нет, — тихо сказал я и ушел от грустной темы, напомнив, что в его знаменитом романе «Сандро из Чегема» уже на первых страницах появляется герой-армянин.
— Да, было такое, — покачал головой писатель и начал кашлять.
Привожу цитату из книги: «Этот армянин в свое время бежал из Турции от резни. Здесь он выращивал высокосортные табаки и продавал их трапезунтским и батумским купцам, которые платили ему, по словам дяди Сандро, чистым золотом».
Затем я приступил к запланированному интервью.

— Фазиль Абдулович, нам известно, что после окончания Литературного института вы некоторое время работали журналистом. Каковы, на ваш взгляд, задачи и роль журналиста в сегодняшней России?
— Я после окончания русской школы в Сухуми приехал в Москву и поступил сначала в Библиотечный институт, потом с III-го курса оттуда перешел на III-й курс Литературного института, который и закончил. Позже некоторое время, действительно, я работал в газетах... А роль журналиста? С одной стороны, правдиво доносить до читателей факты жизни, а с другой — достаточно умно комментировать их. Это главная роль журналистики. А если сверх этого что-то еще может быть, вроде хорошего юмора, хорошего языка — это только на пользу. Если же журналист искажает правду — это ужасно, это приносит огромный вред.
— Фазиль Абдулович, вы, конечно, в курсе, что происходит сейчас на вашей родине, что вы думаете об отношениях между Абхазией и Грузией? Что, по вашему мнению, может делать интеллигенция для позитивного развития взаимоотношений между грузинским и абхазским народами?
— Надо неустанно пропагандировать мир. Никакие политические мотивы не стоят жизни живых людей. И я надеюсь, что и абхазская, и грузинская интеллигенция сумеют как-то внушить это своим народам.
—То есть оставить, как было раньше?
— Нет, оставить, как есть сейчас.
— Вы верите, что Абхазия может благополучно существовать и без Грузии?
— Да, абхазцы этому верят.
— А может быть, абхазцы хотят быть в составе России? Или остаться маленьким суверенным государством, как Монако или Люксембург?
— Это пусть они сами решат. Я бы хотел, чтобы была полная свобода экономических связей. Абхазы — это нация, которая может неплохо зарабатывать на туризме. А также — на торговле цитрусовыми фруктами, особенно мандаринами, особенно с Россией. Некогда при Советской власти лучшие земли республики были отданы под мандарины.
— Часто ли вам приходится бывать на родине в Абхазии и каково ваше впечатление от встреч с соотечественниками?
— Не часто, но бываю. После развала СССР был несколько раз. Люди там ко мне относятся хорошо. Они и у меня в Москве часто бывают.
— Считаете ли вы законным и исторически оправданным право абхазского народа на самоопределение, независимость от Грузии?
— Да, я так считаю. Недавно я заглянул в старую, изданную до революции энциклопедию и убедился в этом. Кроме этого, есть масса и других документов, удостоверяющих, что до X века Абхазия была самостоятельным государством. А с X по XV век Абхазия, действительно, была частью Грузии, потом она ушла оттуда, а в XIX веке вслед за Грузией (1801 год) Абхазия (1810 г.) добровольно присоединилась к России. Некоторые грузинские историки утверждают, что Грузия с Абхазией всегда были одним государством. Тогда как понять, что оно дважды (в 1801-ом и 1810-ом) вступало в состав России? Это нелепость. Грузия и Абхазия были в составе России как самостоятельные субъекты, и автономной республикой Абхазия стала не сразу после революции, а позже, кажется, в 1931 году. Но, к сожалению, благодаря Берии и другим грузинским националистам там наделали столько дурных дел, что люди до сих пор это помнят. К сожалению. Главное, что в то время были закрыты абхазские школы. Представляете, в самой Абхазии были закрыты национальные абхазские школы. На том ложном основании, что в сущности якобы грузинский и абхазский — один и тот же язык. Они ввели у нас грузинский алфавит, хотя до этого у нас был латинский. После смерти Сталина и Берии мы перешли на русский алфавит. И он у нас до сих пор. Для простого человека перейти с одного алфавита на другой очень трудно. Абхазский язык очень богат звуками. Там 52 фонемы. У нас в Абхазии сейчас свободно функционируют и абхазские, и русские, и армянские школы. Есть у нас и целые армянские школы.
— Один из грузинских политиков сказал, что нас погубил лозунг «Грузия для грузин». Как вы считаете, в советский период чувствовали ли абхазы себя притесненным народом?
— После 1936 года Берией был отравлен Лакоба — Председатель ЦИК Абхазии. Это теперь совершенно точно установлено. Наступили времена, когда Абхазия стала слишком зависимой от Грузии, почти колониальной областью, и экономически, и, главным образом, политически.
— Каким вы видите будущее Абхазии?
— Я вижу будущее Абхазии — как часть России. Я думаю, грузины с этим едва ли смирятся, но ведь когда-нибудь должны же эти боевые настроения поменяться на мирные. В конце концов эти отношения должны стать добрососедскими, братскими. Но абхазцы хотят быть в составе России, я думаю, как автономная республика. Абхазия исторически была с Россией. У нас там широко распространен русский язык. Особенно в таких городах, как Сухуми, Гагры, Пицунда, Новый Афон, Очамчира. Многие говорят на русском языке, он у нас как второй международный язык для общения, как с самими русскими, так и с армянами, греками и многочисленными приезжими туристами из стран СНГ.
Вот и закончилась официальная часть нашего общения, и мы перешли на светскую беседу.
— Фазиль Абдулович, нам известно, что вы недавно удостоены высокой правительственной награды, и я от имени сотрудников и читателей газеты «Ноев Ковчег» поздравляю вас с этой наградой и желаю крепкого здоровья, неиссякаемой энергии для создания новых книг для многомиллионной армии почитателей вашего творчества! А как называется награда?
Фазиль Абдулович глубоко закашлял, потянулся к каким-то таблеткам, но не взял, надел свои роговые очки и поднялся с рабочего кресла.
— Спасибо... Не помню... Сейчас посмотрю. — Потом вернулся из другой комнаты и сказал: — «За заслуги перед Отечеством» (второй степени).
Уже у выхода, постояв у дверей, я уложил в портфель подарок — книгу «Стоянка человека» с автографом писателя, осторожно сказал:
— Мне известно, что у вас двое взрослых детей — дочь и сын, также известно, что ваша супруга — наполовину армянка, дочь крымского армянина Хлебникова... Можно я в конце своего газетного материала еще напишу: Фазиль Искандер не только бывал в Армении, дружил с армянами, писал об Армении, печатался на армянском языке, а еще имеет детей, в которых течет... и армянская кровь.
Он опять закашлял, поднес к губам платок и сквозь него сказал:
— Пишите.

Роберт Баблоян