С.Г. Арутюнян: «Я служу своему народу»

Интервью Чрезвычайного и Полномочного Посла Армении в Республике Беларусь Сурена Гургеновича Арутюняна газете «Ноев Ковчег»

— Господин посол, Вы известная личность в Армении, думаю, читателям было бы интересно узнать о Ваших корнях, родителях, о тех, кто формировал будущего руководителя республики. Если можно, расскажите о Вашей семье.
— Отец мой Арутюнян Гурген Казарович родился в Тбилиси. Он был любимым сыном родителей, занимал ответственные должности и был гордостью семьи и родственников. Должен сказать, и я всегда гордился своим отцом. Его авторитет для нас, детей, был непререкаем. Вниманием и любовью он нас не баловал, «телячьих» нежностей к нам не проявлял. Но за спиной отца, пока он был жив, мы себя чувствовали как за каменной стеной. После окончания вуза в Ереване отец мой работал в Грузии, до войны возглавлял сельхозуправление в Абхазии. На фронт ушел из г. Сухуми. Отец прошел всю войну, освобождал Будапешт и Бухарест. Закончил войну в чине майора в Австрии. Сразу же после окончания войны мы переехали в Ереван. Отец получил назначение на должность директора научно-исследовательского института, в последующие годы работал и заместителем министра сельского хозяйства Армении.
Человек он был крайне неспокойный, исключительно ответственный, требовательный к себе и окружающим. Его уважали и любили друзья, подчеркивали его честность, принципиальность, простоту в общении с людьми. В то же время не дай бог попасться под его горячую руку. Человек он был взрывной, но отходчивый и незлопамятный. Скончался он рано, в 54 года. Я, бывая в Ереване, обязательно посещаю его могилу. Влияние отца на меня в детстве было большое. Ему прежде всего я обязан, что с юного возраста увлекся политикой, политической литературой. До сих пор помню, как завороженно слушал его беседы и разговоры со своими товарищами на злободневные политические темы.
В районе, где мы проживали в Тбилиси в те годы, немало был армян. Жили дружно, соседи поддерживали друг с другом самые тесные отношения. Среди них были и наши родственники.
Моя мать Арутюнян Мария Васильевна уроженка г. Тетри-Цкаро, расположенного в 60 км от Тбилиси. На русском языке название населенного пункта звучит Белый Ключ. Город в те годы так и назывался на двух языках. В нем проживали русские, грузины, армяне, греки. Мать была доброй и отзывчивой женщиной. Она строго контролировала нашу учебу. Занималась при жизни отца домашним хозяйством и воспитывала троих детей. Поражала ее энергия и работоспособность. Ее помощь в воспитании наших детей -ее внуков, когда мы жили в Москве, была просто неоценимой.
Когда рассказываешь об этом, как бы вновь переживаешь былое. Порой сжимается сердце. Жизнь не стоит на месте, она проносится с бешеной скоростью. А как хочется вернуться назад и все это вновь увидеть, встретиться с родными и близкими людьми. Но, увы, прошлого не возвратить. И все же как-то глубоко печально от того, что прошлое уходит безвозвратно и нет больше галереи лиц, столь близких и родных.
Когда отец скончался, мне шел 21 год, я заканчивал учебу в институте. Брат и сестра были школьниками. Оказались мы в непростом положении, надо было содержать семью. Сразу я повзрослел, почувствовал ответственность за всю семью. Спасибо советской власти, она о нас позаботилась. Была назначена пенсия матери и двум несовершеннолетним детям. Мать пошла работать, а я по окончании института начал свою трудовую биографию в качестве специалиста сельского хозяйства, получив направление в Арташатский район.
Что касается моей семьи, то с полным основанием могу сказать – здесь у меня прочные тылы. Основную заботу по семейным вопросам несет моя супруга Нина Асцатуровна. Она вырастила и воспитала наших детей, сейчас большое благотворное влияние оказывает на внуков. Вот уже более 40 лет мы вместе, и я благодарен судьбе, что рядом со мной – прекрасная жена, мать и бабушка. Всю жизнь она была на активной общественной работе, в настоящее время - президент Международного женского клуба в г. Минске, доктор филологических наук.
Сын Гурген окончил школу в Москве, учился в Ереванском государственном университете, окончил университет в Лос-Анджелесе. Сейчас живет в Москве, работает в компании «British American Tobacco».
Дочь Наира вышла замуж за армянина американского происхождения Армена Наджаряна. Он из известной семьи, которая многие годы занимается благотворительной деятельностью, оказывая помощь Нагорному Карабаху и Армении. У Армена и Наиры отличная семья: сын и дочь. Внуки Вардкес и Нина-Мэри – наша радость и счастье. Мы ежегодно на 2-3 месяца привозим их к нам. Для нас это светлые и праздничные дни. Приятно, что в Лос-Анджелесе они ходят в армянскую школу, прекрасно владеют армянским языком. Приезжая в Армению, они посещают Эчмиадзин, могилу М. Маштоца, Хор Вирап, памятник жертвам геноцида армян, Гарни-Гегард и другие достопримечательные места.

— В своих воспоминаниях об Антоне Кочиняне Вы пишете: «Бедна та страна, в которой низвергнуты политические авторитеты». Скажите, пожалуйста, кого из руководителей СССР и Советской Армении Вы считаете достойным уважения?
— Список таких людей велик. Меня больше всего возмущают пошлые разговоры о бывших руководителях Советского Союза. Типа того, что Сталин, например, ничего не читал из серьезных книг. Ленин также имел проблемы в чтении. У Хрущева с грамотностью было слабовато. Брежнев был неполноценным руководителем. Такие разговоры не заслуживают даже того, чтобы их комментировать. Принижая наших руководителей, делая из них карикатурные персонажи, мы тем самым унижаем самих себя, свой народ, свою страну. Трудно не согласиться с тем, что каждый народ достоин своих руководителей. Влияние Ленина, его пример, опыт, теоретические труды, решения, вся линия поведения были уникальны по мощи своего интеллектуального воздействия. Я до сих пор убежден, что ленинизм – это целостное научное сплетение философских, социально-политических и экономических взглядов.

Мы порой судим о действиях советского руководства, в том числе и Сталина, с высоты сегодняшнего дня. Чтобы правильно понять шаги, помыслы, деяния, часто преступления, нужно мысленно перенестись в то яростное, жестокое и суровое время. С этих позиций приходится признать, что многие шаги и меры Сталина (конечно же не все) были в значительной мере вынужденными. Кто знает, может быть, в трудное время выживания социализма нужен был такой сильный человек, как Сталин? А было бы такое государство, как Советский Союз, не будь Сталина? Все эти вопросы имеют право на жизнь. Создателем и архитектором Союза был безусловно Сталин, хотя я ничуть не хочу приуменьшать роль Ленина, которого считаю одной из ключевых фигур ХХ столетия. Никогда за всю свою многовековую историю Россия не достигала такого могущества и всемирного признания, как в период правления Сталина, после разгрома нацистской Германии, освобождения человечества от «коричневой чумы». Советский Союз – это был апогей могущества в истории России.
Общаясь в неформальной обстановке с бывшими командующими фронтами в годы Великой Отечественной войны, слушая их воспоминания, никогда не слышал от них неуважительных слов в адрес И.В. Сталина. Напротив, всегда было подчеркнуто уважительное отношение к главе Советского государства. Отмечалось его умение быстро оценивать обстановку, глубоко вникать во все вопросы военного строительства, в стратегию и тактику ведения боевых действий, внимательно слушать людей и принимать взвешенные и обоснованные решения. Я уже как-то писал, что среди первых секретарей ЦК Компартии Армении советских времен я не вижу случайных людей. Все они были люди самобытные, интересные, и каждый из них оставил свой неповторимый след в памяти их современников. В целом я высокого мнения о партийных, государственных, хозяйственных кадрах, с которыми сводила меня судьба. Но не скрою, были такие, в которых сквозило дилетантство, односторонность, некомпетентность, шаблон. А когда и в каком обществе не было таковых? Политиком становятся не столько по должности, сколько по таланту, творческому мышлению, широте мировоззрения, прагматизму, опыту, компетенции, интуиции и волевым качествам.
— В самые тяжелые для Армении дни, в конце 80-х, Вы были избраны руководителем республики. Что сохранилось в памяти из того периода?
— Проработав восемь лет в аппарате ЦК КПСС, я был назначен первым заместителем Председателя Совета Министров Армении, а в мае 1988 г. был избран первым секретарем ЦК Компартии республики. Действительно, это было тяжелое время. Не случайно при встречах сейчас с соотечественниками в Армении мне постоянно говорят: «Товарищ Арутюнян (до сих пор в Армении многие ко мне обращаются так), Вы руководили Арменией в самое тяжелое время». Это было время «сердцетрясения» - массового карабахского движения и страшного разрушительного землетрясения, которое порушило 40% территории республики, погибло свыше 25 тысяч человек. Обстановка была довольно сложной в целом по Союзу.

Горбачев, думаю, искренне стремился добиться ускорения социально-экономического развития, верил в провозглашенную перестройку. Но беда состоит в том, что не было никакой научно обоснованной программы действий, руководство страны оказалось неспособным организационно обеспечить даже правильно выдвигаемые задачи. Не было четкой концепции дальнейшего развития социалистического общества. Об этом я говорил на сентябрьском (1989г.) Пленуме ЦК КПСС, что вызвало бурную реакцию генсека. События развивались стихийно, спорадически. Нами управляло роковое стечение обстоятельств. Горбачев не увидел, не уловил того предела, после которого его политика становилась опасной для государства. Игра в «демократию» привела к пожару в обществе, а в конечном итоге - к развалу великого государства. Руководству страны не хватило политической воли и мужества, используя здоровые силы в партии, покончить с вакханалией и хаосом в стране. Не с демократией, подчеркиваю, а с хаосом.
К нам в Армению приезжало немало общественных, политических деятелей с Запада, которые прямо говорили: происходящее в вашей стране не укладывается ни в какие демократические рамки, демократия – не анархия, демократия – это порядок в обществе. Не согласиться с такими рассуждениями было трудно.
Главное для меня после избрания первым секретарем ЦК КП Армении было нащупать правильную линию поведения, восстановить доверие народа к руководству республики. Я понимал, что нужны энергичные меры, чтобы овладеть положением. Первый шаг был сделан в начале июня 1988 г. Сразу же после моего избрания Верховный Совет Армянской ССР по моей инициативе, в ответ на просьбу властей Нагорного Карабаха, принял решение дать согласие на вхождение НКАО в состав Армении. Это был беспрецедентный случай в истории СССР, когда одна республика дает согласие на вхождение автономного образования другой республики в свой состав. Это произвело впечатление разорвавшейся бомбы в Советском Союзе и международном сообществе. Я сознательно шел на этот шаг с целью довести до советской и мировой общественности сущность проблемы Нагорного Карабаха. Этот шаг во многом способствовал тому, что в скором времени Москвой было принято решение о создании Комитета особого управления НКАО при ЦК КПСС, Президиуме Верховного Совета и Совете Министров СССР. Такого прецедента тоже не было в истории СССР. Этим решением Нагорный Карабах фактически выводился из подчинения Азербайджану и подчинялся непосредственно Центру.
В тот период сложилась довольно непростая ситуация. Во-первых, после принятия такого решения по Нагорному Карабаху со стороны Верховного Совета Армении у меня значительно осложнились отношения с ЦК КПСС, руководством страны. Нас несло в каком-то бурном потоке событий. Нужно было найти точку опоры, встать, распрямиться. Но это было весьма трудно, не имея поддержки по принципиальному карабахскому вопросу со стороны Центра. С другой стороны, определенные силы делали все, используя самые непристойные методы, для дестабилизации обстановки в республике и дискредитации ее руководства. Естественно, главной мишенью был руководитель республики. Я старался хладнокровно воспринимать выпады лично против меня на митингах. Но, не скрываю, болезненно воспринимал совершенно ложные и необоснованные обвинения в измене и предательстве. И это в ситуации, когда приходилось сражаться в Москве. Ощущение было такое, что, борясь с Центром по карабахской проблеме, ждешь постоянно удара в спину.

К сожалению, к тому времени, когда я стал руководителем республики, сложилось крайне неблагоприятное стечение исторических и политических обстоятельств для того, чтобы раскрыть свои потенциальные возможности, реализовать свои устремления и мечты. Политическая сила в лице КПСС, которую я представлял в тот момент, сходила с политической арены, сходила с исторической сцены страны. Я был бессилен приостановить процессы, которые с легкой руки руководства в Центре приобретали необратимый характер. Пошел трагический, разрушительный процесс.
— Как, по-Вашему, можно было реформировать СССР, избежать распада единого государства или оно было обречено на крах?
— Убежден: можно было бы реформировать СССР, как это было сделано в Китае, и сохранить единое государство. Как высказался в свое время Дэн Сяопин: в период перестройки в Советском Союзе было много грома, но мало дождя. Никаких объективных причин для развала великой державы не было. Для того, чтобы это осуществить, объединились внутренние и зарубежные силы, заинтересованные в развале страны.
Хотя справедливости ради нужно сказать: к концу 80-х годов страна явно хромала в сфере экономики, всплыли многие сложные проблемы, в том числе и в сфере межнациональных отношений. Нужны были продуманные реформы, чтобы дать новый толчок развитию страны.
— Что Вас побудило уйти в отставку с поста первого секретаря ЦК КП Армении? Чем занимались до назначения в Республику Беларусь?
— Если речь зашла о моей отставке, хочу еще раз сказать, что она была моей личной отставкой и никто меня к ней не подталкивал. Это подчеркиваю потому, что до сих пор у некоторых существует такое представление, будто, будь моя воля, я продолжал бы работать, а к отставке меня подвели мои напряженные отношения с ЦК КПСС. Это не так. Да, действительно, была определенная напряженность в наших отношениях, но когда я поставил вопрос о моей отставке, это было полной неожиданностью для Горбачева и ЦК КПСС. Мое заявление было рассмотрено на закрытом заседании Политбюро ЦК. Вопрос обсуждался в течение полутора часов, выступили многие члены Политбюро и секретари ЦК. Обсуждение было довольно напряженным, в мой адрес звучала и похвала и критика. Секретарь ЦК Бакланов, например, заявил, что Арутюнян хочет уйти национальным героем. В основном же звучал такой тезис, что уход Арутюняна повлечет за собой бесконтрольность в Армении и в конечном итоге к ее потере.
Я попросил, чтобы высказался бы и генеральный секретарь ЦК. Горбачев высказался, но я так и не понял: он за то, чтобы я остался, или за то, чтобы я ушел в отставку. Видя, что все члены и кандидаты в члены Политбюро за то, чтобы я продолжал исполнять свои обязанности, с моей стороны были поставлены некоторые вопросы по урегулированию ситуации в Армении и в регионе в целом. В ответ я получил рекомендации, которые с моей стороны не могли быть приняты. Я прямо сказал: «Вы не забывайте, что я первый секретарь ЦК Компартии Армении и должен отражать точку зрения коммунистов республики, а то, что мне предлагается, я до сих пор не слышал со стороны своих соотечественников. Проведение такой линии приведет только к одному – я окажусь в изоляции и, в конечном итоге, должен уйти с этой должности. Если вы хотите, чтобы я ушел таким образом, можно использовать и этот вариант, но он для меня неприемлем, ибо я не собираюсь делать то, что противоречит моим убеждениям».
Должен сказать, что после моих ответов прения прекратились и я продолжил свою деятельность до апреля 1990 года.
Возникает вопрос: что меня побудило к отставке? Хочу отметить - это был плод моих серьезных размышлений. Я задал себе четыре вопроса, после ответа на которые пришел к выводу о своем уходе.
Первый вопрос. Принимаю ли я те процессы, которые идут по всему пространству СССР? Ответ был для меня в то время однозначный – нет. Второй вопрос. Могу ли я приостановить этот процесс в Армении? Ответ был негативный, ибо действительно я не мог остановить процесс, который охватил весь Союз. Самые страшные для меня были последующие два вопроса. Третий вопрос. Хочу ли я войти в историю как могильщик советской власти в Армении? Ответ был, конечно же, однозначный - нет. И, наконец, четвертый вопрос. Хочу ли я войти в историю как могильщик Компартии Армении? Здесь тоже ответ был однозначный – нет. Вот, пожалуй, главные побудительные мотивы моей отставки. Конечно же, могут быть разные мнения по поводу моих размышлений в то время на этот счет. Но я до сих пор об этом не сожалею и считаю, что поступил честно и порядочно. Менять свои убеждения я не собирался, хотя мог бы, учитывая складывающееся обо мне в то время позитивное общественное мнение, поменять свой имидж на «демократический», как это сделали многие мои коллеги из других республик. На такой «подвиг» в то время я был не способен. Я искренне верил тем идеям, которым служил в течение всей своей сознательной жизни.
До назначения в Беларусь я был на дипломатической работе. Возглавлял загранучреждение СССР, а затем Российской Федерации в Марокко. Проработал несколько лет в МИД РФ в качестве главного советника. Указами Президента СССР Горбачева, а затем Президента Российской Федерации Ельцина имею высокие ранги Чрезвычайного и Полномочного Посланника первого класса СССР и Чрезвычайного и Полномочного Посланника первого класса Российской Федерации. С 1999 года по предложению Президента Республики Армения Р.С. Кочаряна работаю послом Армении в Республике Беларусь, одновременно являюсь Постоянным полномочным представителем Армении в органах Содружества Независимых Государств. Я признателен Президенту Армении за это, т.к. служу своему народу и своему государству.
— Каково отношение к Вам, как Чрезвычайному и Полномочному Послу Армении в Республике Беларусь руководства этой братской страны, ее общественности?
— На этот вопрос могу ответить так: лучше быть не может. Это относится как к руководству страны, так и к общественности. Пользуюсь поддержкой со стороны Президента Республики Беларусь А.Г. Лукашенко. Высоко ценю его вклад в становление и развитие независимого белорусского государства. В Республике Беларусь я себя чувствую так, что порой забываю, что нахожусь за границей.
— Господин посол, есть ли неиспользованные резервы в армяно-белорусских экономических и политических отношениях?
— Неиспользованные резервы имеются всегда и во всех двусторонних отношениях. Имеются значительные резервы и в армяно-белорусских отношениях.
Нынешнее армяно-белорусское партнерство базируется на трех китах: политическом, экономическом и военно-техническом сотрудничестве.
Что касается политических отношений, то здесь проблем нет. Эти отношения тесные, дружеские, мы активно сотрудничаем и поддерживаем друг друга в международных и региональных организациях. Важнейшим фактором нашего сближения являются и личные отношения между двумя президентами. Р.С. Кочарян и А.Г. Лукашенко постоянно встречаются, обсуждают ход развития двусторонних отношений. Результаты дают о себе знать. Динамично продвигаются торгово-экономические отношения. По данным статистических служб Беларуси, объем товарооборота в 2002 году возрос на 171 процент, в 2003 году почти в два раза, за полугодие 2004 года рост составляет 267 процентов. Можно сказать, что перспектива наших отношений безоблачна и мы призваны полностью использовать потенциалы обоих государств для их всестороннего развития.
— Сурен Гургенович, каким Вы видите будущее СНГ?
— Будущее СНГ я вижу примерно таким, каким я вижу сегодня Евросоюз, конечно же, с учетом того опыта, который мы имеем, находясь в свое время в едином государстве. Во всяком случае альтернативы интеграции наших государств на пространстве СНГ я не вижу. Но это отнюдь не противоречит интеграции в Европу. Европейская ориентированность нашей страны вполне оправданна и отвечает нашим национальным интересам.
— Что Вы можете сказать о сегодняшней Армении и ее внешнеполитическом курсе, насколько он эффективен на международной арене?
— За последние годы в Армении произошли существенные изменения в политической, экономической и социальной сферах. Армения состоялась как суверенное государство. Сделаны важные шаги в построении гражданского общества, правового государства, создании рыночной экономики. Без преувеличения можно сказать – Армения добилась серьезного прогресса в построении демократического общества, и ее можно без преувеличения назвать самым стабильным государством Закавказья.
Определенный оптимизм вызывает то, что в Армении заметно оживление в экономике. По темпам роста ВВП и промышленного производства страна является одним из лидеров среди стран СНГ. Среднегодовой рост ВВП в последние годы составляет более 12 процентов. Во всех этих существенных позитивных подвижках надо отдать должное Президенту Р.С. Кочаряну, руководству страны.
Об эффективности нашей внешней политики свидетельствуют многие факты. Назову лишь некоторые: вступление в Совет Европы и Всемирную торговую организацию, развитие отношений с Россией, Беларусью, другими странами СНГ, выход на новый уровень нашего сотрудничества с Европейским Союзом, США и НАТО, конструктивная позиция в ООН, ОБСЕ и других международных и региональных организациях, подключение нашей страны к транспортному коридору Север-Юг и активизация ее роли в коридоре ТРАСЕКА (Восток-Запад).
Доказала свою жизненность проводимая комплементарная политика. С моей точки зрения, она в наибольшей мере отвечает национальным интересам нашей страны. Реально она означает многовекторность, взаимодополняемость в построении отношений с разными странами.
Определяет нашу внешнюю политику Президент страны, но я не могу не отметить деятельность министра иностранных дел РА В.М. Осканяна, который зарекомендовал себя опытным, знающим дипломатом. К нему с глубоким уважением относятся не только в странах СНГ, но, думаю, и в других регионах международного сообщества.
— Что Вы цените в людях?
— Порядочность. Это хорошее и емкое слово, которое вбирает в себя многое. Не могу прощать предательство, особенно со стороны друзей и близких людей. Хотя такое редко бывало со мной, ну, может быть, один-два случая. К качествам, которые ценю в людях, мог бы отнести такие: компетентность, профессионализм, преданность делу.
— Ваше отношение к «Ноеву Ковчегу»?
— Самое лучшее, люблю эту газету. Она несет большую информационную нагрузку, всегда находишь в ней что-то новое для себя. Даже по тем вопросам, которые тебе известны. Газета делается на высоком профессиональном уровне, умело используются фотографии. Недавно познакомился с главным редактором Григорием Анисоняном. Очень интересная личность, произвел на меня впечатление образованного человека, хорошо владеющего своим предметом. Это человек, который способен объективно подходить к людям, явлениям, процессам, независимо от своих симпатий и антипатий. Это очень важно для серьезного журналиста. Газета пользуется популярностью среди армян в Беларуси. Мы признательны редакции за то, что в последнее время в газете появилась страница, посвященная Республике Беларусь. Хочется пожелать коллективу газеты всяческих успехов и сказать: вы делаете очень важное дело.
Григор Григорян

От редакции:
5 сентября Сурену Гургеновичу Арутюняну исполнилось 65 лет.
Редакционная коллегия и весь творческий коллектив газеты «Ноев Ковчег» поздравляет Вас, Сурен Гургенович, с днем рождения. Желаем крепкого здоровья, успехов в работе на благо Армении и всех нас.