Четырежды по двадцать лет!

Великому, всемирно известному певцу любви, поэту, композитору, музыканту, киноактеру Шарлю Азнавуру недавно исполнилось 80 лет!

Почему так? А потому, что у великого шансонье культ двадцатилетнего возраста. Возраст этот встречается во многих его песнях, как возраст молодости, возраст надежды, возраст, определяющий судьбу человека, его жизнь на многие годы вперед…
Может, свою жизнь он мерит такими единицами! По двадцать лет!
Я просмотрел тексты нескольких десятков его стихов-песен – из более тысячи - и много раз наткнулся на двадцатиричную систему счета времени-возраста – Азнавуровскую систему: «И я увидел, как зима вселилась/В безумство моих двадцати лет» («Не увидел я, как жизнь прошла»); «Я жду взрывов моего смеха и мои двадцать лет,/Мои тихие моря и бури мои» и т.п.
События, описываемые в знаменитой «Богеме», происходили двадцать лет назад; Ей (героине песен) иногда бывает и 16 лет, Ему в знаменитой песне «Я себя уже видел» - 18 лет, и Он собирался покорить Париж.
У Высоцкого этот обаятельный возраст - 17 лет. Помните: «Где мои 17 лет – на Большом Каретном…».
«Еще вчера мне было двадцать лет…»,- обращается Азнавур к залу, и неизменно следует взрыв аплодисментов. Далее он рассуждает о разнице между немолодым возрастом и двадцатилетьем. И поет подряд две знаменитые песни о двадцатилетнем возрасте:
Когда в руках твоих
такое богатство:
Быть двадцатилетним,
Когда завтрашний день
полон обещаниями,
Когда любовь над нами
наклоняется,
Чтобы дарить нам свои
белые ночи…
Свою молодость.
Давайте войдем в это «вчера» поэта-певца в буквальном смысле.
Итак, 1944 год. Азнавуру 20 лет. Начнем с биографической книги: «Азнавур об Азнавуре». Эта книга, особенно ее первые главы, имеет большую этнографическую ценность. Там Азнавур рассказывает о себе, о родителях, о сестре Аиде, о быте, борьбе за существование семьи армянских иммигрантов. Да как рассказывает! Там так много такого, в чем армянские семьи диаспоры могут узнать себя... Мне, например, запомнилось венчание Шарля со своей первой женой – Мишлен; ее обучили тем нескольким армянским словам, которые она должна была произносить в армянской церкви во время венчания…
С малых лет, ведомый сестрой Аидой, которая была старше и решительнее его, он пел, играл на скрипке, исполнял даже русские танцы, пел в капелле соседней католической церкви, став чуть старше, ходил в театральную школу, играл в разных театрах детские роли; например, в пьесе «Генрих IV» играл роль маленького Генриха IV, роль статиста в пьесе «Много шума из ничего», начал петь в разных, скорее третьеразрядных кабаре, варьете. Играл небольшие роли в кино. Вскоре он познакомился с Пьером Рошем, пианистом. Они образовали творческий дуэт. Шарль писал стихи, Рош – музыку к песне. Они сами пели и предлагали другим певцам. Одна из их песен: «Я выпил» в исполнении другого певца даже получает большой приз как лучшая пластинка года.
Проходит время, Шарль поет даже в знаменитом зале «Олимпия» и везде проваливается, ибо публике решительно не нравится ни его внешность, ни его «неприятный» голос. Он, увы, привыкает, если это возможно, к свисту, улюлюканью зрителя, топоту в зале. Каждое выступление – это героизм.
Но он выходит и выходит на очередное выступление, ибо знает: и если все кончилось неудачно для меня, и если я остался в тени, это не моя ошибка, это ошибка публики, которая меня не поняла. Мне никогда не давали шанса. Другие преуспели без голоса и с большими деньгами. Но придет день, когда я им покажу, что у меня есть талант.
Т.е. формально к двадцати годам Шарль Азнавур добился немногого, но нельзя забывать, что двадцать лет мы тоже вместе с великим поэтом любим не за то, что уже сделано, а за то, что с нашей точки зрения нам предстоит совершать в этом мире. Двадцать лет – это период дерзаний, порывов честолюбия, веры. В двадцать лет ты веришь, что у тебя особая миссия на этом свете, что ты призван кое-что значительное сделать для людей…
В самом начале второго двадцатилетия его жизни, в 1946 году случилось событие, судьбоносное – он познакомился с Эдит Пиаф.
«Пиаф вдруг спросила:
- Какой ты национальности?
- Я армянин.
- А что это значит?
- Это очень долгая история.
- Ну, если долго, тогда не надо.
Смерила меня с головы до ног и, увидев, что я весь в черном, сказала:
- Зачем ты в черном?
- Потому что на черной рубашке грязь не видна.
- Может, она у тебя и сейчас грязная?
- Может быть...».
Это диалог Шарля и Эдит Пиаф, счастливо для Азнавура оказавшейся на одном из концертов Азнавура и его компаньона молодых лет Пьера Роша.

Так начался период Эдит Пиаф в жизни Азнавура, длившийся до ее смерти в 1963 году.
Вообще, взаимоотношения Эдит Пиаф и Шарля Азнавура – большая, особая тема. В своей автобиографической книге «Азнавур об Азнавуре» Шарль пишет об этом очень много.
О сплетении судеб, характеров Пиаф и Азнавура говорит яркий факт - перед своей свадьбой Эдит шлет телеграмму за океан, где Шарль Азнавур находился в очередных и очень успешных гастролях: «Без тебя не могу выйти замуж. Немедленно приезжай».
Другой эпизод. Шарль, обиженный отношением Эдит, решил возвратиться из-за океана в Париж. Корабль только что вышел в открытое море, как ему принесли телеграмму: «Уже скучаю по тебе. Эдит».
Недавно вышла вторая автобиографическая книга Азнавура: «Время передовых», пока мне недоступная, где он, как говорится в интернетовских сайтах, в основном пишет об Эдит Пиаф и о своих взаимоотношениях с ней.
Азнавур - выдающийся певец. Для того, чтобы убедить в этом Париж, Францию, весь остальной мир, ему пришлось выдержать почти 18-летнюю кампанию травли, оскорблений, издевок, плевков на концертах… Он прошел все это и приучил публику к своему божественному голосу.
Чего только не писали о его голосе почти целое двадцатилетие!
«С того дня, что я начал петь, надо мной всегда издевались. Находят мой голос хриплым. Некоторые того мнения, что у меня вообще нет голоса…».
«Азнавур непродаваемый товар, потому что он не съедобен».
«Претензии на выход на сцену с такой внешностью и таким голосом просто невообразимы. …Слава богу, что те люди, которые открывают стези для артистов, решили закрывать все двери перед ним».
«Полет к золоту человека, обладающего этим хриплым голосом, не состоится. Он не поднимется на сцену, ибо у него нет голоса, потому что он не в состоянии стоять перед зрителем. Решение окончательное».
«Он не сделает карьеру, поскольку не имеет никаких данных для хорошего артиста».
«Было бы лучше, если Азнавур занимался бухгалтерией».
Где-то давно читал: «с таким же успехом можно петь деревянной ногой…».
Воистину фантастично то, что он перенес, что он выдержал. Он верил в свой талант певца, верили в его талант его друзья, и среди них – несравненная Эдит Пиаф.
В конце второго 20-летия своей жизни он уже знаменитый певец, объездивший много стран. Кстати, именно в конце этого двадцатилетия, весной 1964 года Азнавур приехал на гастроли в СССР и, конечно, в Ереван… О незабываемой встрече Азнавура с Арменией, с родственниками, о впечатлениях наших – советских армян можно рассказать очень много волнующего, интересного, но … как-нибудь в другой раз!
Казалось бы, что еще надо?! После многих лет каторжного труда над собой, после отчаянных многочисленных и многолетних попыток пробиться в мир эстрады своим голосом, периодических приступов отчаяния (да ладно, пора успокоиться, чем плохо, я замечательный песенник, все звезды поют мои песни, и на этом спасибо Богу!) он, наконец, знаменитый на весь мир певец. Но ему этого было недостаточно!
Ему для вечной, непреходящей славы надо было преодолеть последнюю вершину в своей жизни. Впереди - выступление в знаменитом парижском зале «Олимпия».
В 1965 году он триумфально выступает в «Олимпии», и это уже было восхождение на Эверест славы!
Перед концертом он получает телеграмму от Пиаф, находящейся за океаном: «Верю в твою победу. Жаль, что я далеко. Крепко обнимаю. Эдит»
«Сейчас, когда я, сидя в артистической уборной, жду – откроет ли судьба свои объятия мне, или осудит, думаю об Эдит. Она много мучила меня, но если я сегодня одержу победу, буду обязан ей. Если я одержу победу, сегодняшний вечер посвящу ей; она была моим учителем, она научила меня любить народ, понимать его, выдержать его произвол и неверность».

Поклонники Азнавура, да и весь музыкальный мир могут удивляться и удивляться! Ведь певцу через восемнадцать лет удалось тем же голосом, теми же песнями пробить некий порог, и так, что все его полюбили, восхищались и восхищаются им и его голосом…
«…Голос Азнавура, по-особому трагичный и несчастный, опрокинул все нормы, своей замогильной хрипотой растоптал официальные ценники вокальной эстетики».
«Голос», «Божественные голосовые связки», «Небесное горло», «Самое важное звуковое явление новых времен», «Плач Иисуса на кресте»…».
«У Азнавура есть голос для своих песен».
«Это голос человека, который носит свое произведение в себе самом, это голос единственного и уникального послания».
«…Этот голос по тарифам Ллойда (знаменитой страховой компании – Э.Д.) стоит столько, сколько ноги Пеле, Анкетила… и глаза Элизабет Тейлор».
«…Его жанр – поэтический реализм новых времен. И в этом жанре он король, магараджа, император, чемпион всех категорий, гранильщик и совершенствователь …».
Шарль Азнавур – великий певец любви.
Выдающийся шансонье, старый и справедливый Морис Шевалье: «Он поет о любви так, как никто никогда не пел до сих пор… Да, Шарль Азнавур первый среди всех певцов всех времен осмелился петь так, как любит, чувствует, страдает».
Жан Кокто: « …Он должен писать свои песни, думая о том, что лишь Богу одному он объясняет свой случай. И даже если он не является антенной, он получает послание».
Ив Салг: « … Шарль Азнавур еще и главным образом универсальный поэт влюбленных. … Всех влюбленных земного шара: Пигаля и Северной Каролины, Турина и Мальмё, московского метро… Давайте радоваться и хвалить его, поскольку никогда до него французский голос (ни Мистингет, ни Шевалье, ни даже несравненный малыш Пиаф со смесью оперного голоса и звука гильотины) не проникал так глубоко в души, как этот потрясающий голос Шарля Азнавура».
В сущности Шарль Азнавур – уникальный, многогранный талант. Каждый из его талантов, в отдельности взятый, был бы достаточен, чтобы он стал известной личностью. В первую очередь, Шарль Азнавур – выдающийся поэт. В 1964 году в Париже выходит книга его стихов – песен, в серии: «Поэзия и шансон. Поэты сегодня». Кроме стихов, там представлено творчество Шарля Азнавура, автор – искусствовед Ив Салг. Эта книга – 121-я в серии, где из французских шансонье до него вошли двое: Жорж Брассанс и Жак Брель.
Очень любопытно, что в этой серии, представляющей, по мнению составителей, цвет мировой поэзии, с очень своеобразным отбором, из российских и советских поэтов представлены: Пушкин, Шевченко, Александр Блок, Борис Пастернак!
Ив Салг эпиграфом своей книги об Азнавуре сделал замечательное высказывание Жана Кокто: «… Поэт точен. Поэзия – это точность. Со времен Бодлера публика постепенно начала понимать, что поэзия одно из самых дерзких средств сказать правду. Нет более точного оружия…».
Кому посчастливилось на французском языке читать стихи Азнавура, тот обязательно вернется к ним вновь и вновь. И уж если он слушал эти стихи-песни в исполнении самого Азнавура, ему никогда не удастся читать их без того, чтобы не напевать их. Это поразительное единство стиха и музыки. Оно, помимо прочего, связано с тем, что автор и стихов, и музыки – он, один и тот же человек. Но если вы прочтете, что слова или музыка к отдельным его песням написаны не им самим, не верьте глазам своим. Миллион раз сказано и написано: Азнавур поет только Азнавура! Это значит, он принимает иногда к исполнению песни, написанные как бы от себя, т.е. под него.
Азнавуром написано более тысячи песен. Из них он сам поет около 600. Азнавур-песенник прочно вошел в историю французского шансона. Он писал для очень многих, становившихся известными: Жаклин Франсуа, Эдит Пиаф, Жюльет Греко, Жильбер Беко и многих других. Один из журналистов озаглавил свою статью так: «Франция обазнавурилась!». В своей автобиографической книге он несколько раз жалуется на то, что все стали знаменитыми с его песнями, а он сам никак не мог. Ведь слава певца к нему пришла в 38-летнем возрасте! Невозможно не восхищаться им – поэтом, который, по своему признанию, корпел над словарями французского языка. Чтобы полнее, на все сто, а может быть, и больше процентов использовать богатства французского языка в своем творчестве!
И не случайно, что 17 мая этого года, вручая ему орден командора Почетного легиона, Президент Франции назвал его «самым популярным и самым любимым французским певцом в мире». Президент сказал также: «Из тысячи написанных Вами песен сотни вошли в антологии эстрадного искусства».
А еще Президент сказал: «Азнавур – бесконечно благородный и искренний человек. Несравненный артист и исполнитель, блестящий посланец французской песни и французского языка».
Недавно я в Интернете вошел в поисковую систему (google.com) и задал на английском языке один лаконичный вопрос: Charles Aznavour. Машина выдала ответ, что информация об Азнавуре содержится в 105 000 файлах поисковой программы! Это очень много… На английском, французском, итальянском языках в заголовках статей мелькали одни и те же эпитеты: легендарный певец, самый великий из французских шансонье, гениальный певец, человек, повторно изобретший шансон, само олицетворение французской песни и т.д.

Там же в Интернете я прочел, что за 60 лет карьеры он продал более 100 миллионов своих записей!
Откуда талант Азнавура?! Конечно, от родителей! Отец у него – Миша Азнавурян, прекрасный баритон, обожал песни Саят-Нова. Мать – актриса.
Азнавур: «Я вырос на поэзии. Омар Хайям, Саят-Нова - великий армянский народный поэт, были апостолами моего детства. Мой отец пел Саят-Нову, я хочу его перевести. Мои прадеды, трубадуры западной Азии, сочиняли застольные песни, мой отец любил петь лирические куплеты. Моя мама была комедианткой по профессии, поклонницей греческих трагедий. Они вынужденно открывали рестораны, вопреки своим пристрастиям; не зная французского языка, они не могли заниматься своей профессией. Я же родился в Париже в 1924 г. от Рождества Христова; французский - мой родной язык, армянский – язык моих предков».
Старшие поколения хорошо помнят золотой период французского шансона: Морис Шевалье, Жаклин Франсуа, Эдит Пиаф, Шарль Трене, Жорж Брассанс, Адамо, Жак Брель, Жильбер Беко, Далида, Ив Монтан, Жюлиет Греко, Мустаки… И, наконец, он – Шарль…
Говорили и писали: Эдит Пиаф и Шарль Азнавур, и полагали, что они и есть высочайшие вершины французского шансона. Я понимаю, Эдит была символом Франции… Но теперь пишут о величайшем пике французского шансона по имени Азнавур…Это фантастично, ибо очень трудно Шарлю - одновременно французу и армянину стать национальным символом Франции. Но он, кажется, стал…
Азнавур: «Я, наверное, вас удивлю, если скажу, что, сочиняя песню, труднее всего найти не мелодию, а слова… Я роюсь часами в словарях, чтобы найти самое точное. Главное, не затертое. Вы даже не представляете себе, как эти раскопки обогатили мой разговорный язык, сколько новых слов я узнал…».
Пиаф: «Шарль, ты робеешь перед публикой… Много еще воды утечет, пока ты себе купишь «Роллс-Ройс».
Азнавур: «У меня позади много печали, много драм… Позади бедность, слава Богу, не нищета. Много трудностей, через которые пришлось пройти и о которых я никогда не забываю. …. Где-то в глубине души я по-прежнему чувствую себя бедняком. … Мне бы в голову не пришло, например, иметь свой самолет или снимать в отеле королевские апартаменты…»
Еще вчера мне
было двадцать лет,
И я проматывал время,
Веря, что могу
его остановить…
(Шарль Азнавур, «Еще вчера»)

Эмануил Долбакян