К сожалению, «воз и ныне там»

В этом году исполнилось 135 лет со дня рождения великого армянского поэта Ованеса Туманяна.

Вот что писал о феномене Туманяна Аветик Исаакян:
«Подобно горному потоку спустился он с диких вершин легендарного Лори, чтобы принести с собой целый мир — богатую природу, древний народ с его родовыми песнями и фольклором, его переживаниями и чаяниями. И подобно великой творящей природе, расстелил он перед нами подлинную искреннюю поэзию».
«Араратом нашей новой поэзии» называл Туманяна Егише Чаренц.
Туманян и сегодня всенародно любимый писатель и останется таким навсегда.
В настоящее время в Москве проживает внучка поэта — Анаит Туманян. Она любезно согласилась ответить на некоторые наши вопросы.
— Тикин Анаит, вы старшая внучка Туманяна, помните ли вы деда?
— Мне было четыре с половиной года, когда я видела дедушку в последний раз, но я хорошо помню его. Я помню, как он сидел в кресле-качалке на балконе своей квартиры, а я сидела у него на коленях. Я плакала. Дедушка посмотрел на слезы, капающие из моих глаз, и сказал: «Мы назовем ее Шахик» («шахик» по-армянски значит росинка — Р. М.). С тех пор мои родственники так меня и зовут — Шахик.
— Семья Туманяна. Какова она была?
— Семья была большая и дружная. У дедушки было десять детей: шесть дочерей и четыре сына. После его смерти в 1923 году дети свято соблюдали его завет — жить дружно и никогда не падать духом. Во многом этому способствовало мудрое руководство бабушки Ольги.
— Ольга Васильевна прожила долгую жизнь. Расскажите, пожалуйста, о ней.
— Это хороший вопрос. Дело в том, что об Ованесе Туманяне написано много, а про Ольгу Васильевну почти ничего. Это несправедливо, так как она была очень хорошей женой. В этом дедушке повезло. Он говорил, что она Великая Мать и что у нее святая душа. Любовь и преданность своей семье, свойственные армянской женщине, она сочетала с природным умом и терпением. После смерти дедушки жизнь осложнилась, но она не унывала, переносила все трудности. Дети ее очень любили. Но забот бабушке хватало и при жизни дедушки. Ованес Туманян был неутомимым общественным деятелем и очень много времени проводил вне дома и семьи. Бабушка понимала общественное назначение своего мужа и все домашние заботы почти целиком брала на себя. Постоянный член литературного кружка «Вернатун» Дереник Демирчян, бывая в гостях у Туманяна, любил повторять один тост: «Ольга-джан, я пью за твоего одиннадцатого ребенка и за твое терпение». Ясно, что он имел в виду Ованеса.
Сама Ольга Васильевна не занималась литературным творчеством, но прекрасно понимала, какое это важное и трудное дело. Однажды, спустя годы после смерти поэта, произошел такой случай. Ольга Васильевна принимала очередную группу посетителей дома Туманяна. Во время осмотра квартиры поэта руководитель группы патетически заявил: «Какой прекрасный дом! Живя в таком доме, невозможно не стать поэтом!» На что вдова Туманяна ответила: «Я прожила здесь многие годы, но не написала ни одной строчки».
В 1954 году, когда в Ереване открылся Музей Туманяна, Ольга Васильевна подарила музею домашнюю утварь и мебель тбилисского дома и весь бесценный архив поэта.
— Тикин Анаит, вы сказали, что у Туманяна было десять детей. Как сложилась их судьба?
— Для родителей все дети одинаково дороги. Судьба дочерей в целом сложилась, как у большинства людей того времени, но сыновей постигла совершенно иная участь.
В годы Первой мировой войны Артик ушел добровольцем на фронт и в 1918 году погиб на ванском направлении при невыясненных обстоятельствах. О гибели сына, как пишет в своих воспоминаниях дочь поэта Нвард, Туманян узнал из газет («Оризон» за 3 декабря 1918 г.). Три оставшихся сына были объявлены «врагами народа» и арестованы в 1937 году. Амлик и Арег были расстреляны в том же году. А Мушег, мой отец, был сослан в Восточную Сибирь на 10 лет. Там он и умер в 1938 году. По мужской линии оставался только мой родной брат Виген, которого по достижении призывного возраста не хотели брать на военную службу, потому что он был «сыном врага народа». Однако он добился того, чтобы его взяли в армию. Он погиб в бою в 1941 году. Таким образом, с гибелью Вигена род Ованеса Туманяна по мужской линии прервался. Иногда я думаю, может, это к лучшему, что мой дед Ованес рано умер и не стал свидетелем той трагедии и сам не пал жертвой репрессий.
— Кто из потомков Туманяна ныне жив и где они проживают?
— Мои двоюродные сестры — дочь Арега, Сурма Туманян, живет в Петербурге, дочь Седы – Ирма Сафразбекян – самая молодая и энергичная из нас, живет в Ереване, моя родная сестра, Надежда Туманян, живет в Тбилиси. Подробно о потомках поэта можно узнать из составленного Ирмой «Родового древа Туманяна». Надежда живет в доме дедушки, который находится в аварийном состоянии. Я помню тревожные статьи по этому вопросу в газете «Гракан терт» и «Ноев Ковчег». Но, как говорится, а воз и поныне там. Видимо, должностные лица Тбилиси и Еревана считают, что дом Туманяна в Тбилиси не стоит того, чтобы спасать его. А жаль. Ведь чиновники обеих столиц могут выглядеть благопристойнее в глазах мировой общественности.
— А чем занимаются потомки Туманяна?
— Надежда по образованию геолог, я – инженер-технолог, сейчас мы обе на пенсии, Сурма – кандидат медицинских наук, офтальмолог, Ирма – доктор филологических наук, туманяновед.
— Говоря о семье Туманяна, невозможно не вспомнить о знаменитом туманяновском гостеприимстве. Известно, что Туманяна также называли тамадой всех армян. Тикин Анаит, учитывая нашу многолетнюю дружбу, осмелюсь заметить, что и Вы очень гостеприимная хозяйка. Может, Вы это качество унаследовали от дедушки?
— (Смеется.) Ты преувеличиваешь, но если у меня и есть такое качество, то, наверно, это от дедушки. Однако не надо забывать также, что я была замужем за известным советским дипломатом Амазаспом Арутюняном, который также был очень гостеприимный человек.
— Про Ирму вы сказали, что она самая молодая и энергичная. Не могли бы вы рассказать более подробно о ней?
— Ирма активно занимается изучением наследия Туманяна. Последняя ее книга «Письма семьи Туманяна» издана в Ереване в 2002 году. Она продолжает свои исследования, работает над новой книгой. Но как бы невероятно это ни прозвучало, в Армении находятся люди, которые чинят ей препятствия, усложняя ее деятельность. Я имею в виду те отношения, которые сложились между ней и руководством Музея Туманяна в Ереване. Мы, потомки Туманяна, не требуем к себе особого внимания (хотя это было бы естественно), мы только просим Министерство культуры Армении, чтобы оно приняло должные меры по обеспечению дружелюбной атмосферы для посетителей музея, в том числе, разумеется, и для туманяноведа Ирмы Сафразбекян — единственной внучки поэта, проживающей в Ереване. В музее не должно быть места для интриг. Там должен царить только дух Туманяна.
— В Армении именем Туманяна названы улицы, школы, район, поставлены памятники. В Москве есть площадь имени Туманяна. Есть океанский лайнер, носящий имя поэта. Всего не перечислишь. На Ваш взгляд, чего еще не хватает?
— То, что имя Туманяна так широко используется, говорит о всенародной любви к нему. Трудно сказать, чего не хватает. Наверно, самое главное мое пожелание в том, чтобы люди как можно больше читали Туманяна. И не только его художественные произведения, но и публицистику, письма. У Туманяна есть чему учиться. Особенно это будет полезно молодежи. И не только полезно, но и важно, ведь в их руках – будущее страны. Хочется, чтобы молодые люди крепко держались за свои корни, изучали свою культуру, традиции, понимали и любили свой народ. Чтобы они росли культурными людьми и патриотами Родины.
— Тикин Анаит, от имени редакции благодарю Вас за содержательную беседу, желаю Вам и Вашей семье благополучия.
— Спасибо, я также желаю сотрудникам редакции «НК» и ее читателям мира, здоровья и счастья.

Беседу вел Руслан Мискарян,
специально для «НК»