Тридцать лет - в пасти бегемота

Жизнь человека-долгожителя чем-то похожа на жизнь пассажира поезда дальнего следования. Чем длиннее дорога, тем больше станций на пути, тем больше остановок заведомо известных и... незапланированных, тем шире круг знакомств, тем богаче арсенал впечатлений.

«Не каждый из нас знает, сколько стоят секунды победы на арене цирка,победы над собой, над немощью и слабостью тела, а главное - духа...»
Леонид Енгибаров

Из предисловия к книге «Любимый цирк» (Москва, «Искусство», 1974г.)

Жизнь Степана Исаковича, более тридцати лет прошагавшего под фамилией Серебряков, ныне известного и вошедшего во многие энциклопедии как Степан Иса-акян, вышла из ворот восьмидесятилетия, и, оглянувшись на пройденный путь, ох-ох, как о многом можно рассказать собеседнику, окажись рядом с ним в купе поезда, салоне самолета или в каюте парохода.Александрополь (раньше - Гюмри, позже - Ленина-кан, ныне - снова Гюмри). Город получил свое новое название в честь жены русского императора Николая И - Александры Федоровны. Здесь в 1919 году и родился главный герой моего сегодняшнего очерка Степан Серебряков. Любопытна история происхождения этой русской фамилии у чистокровной армянской семьи. Вот что пишет сам

Степан Исакович в своей книге под условным названием «Арена: внутри и вне ее», готовящейся к изданию: «Мой отец Серебряков Исак Николаевич родился в городе Шуше, а его прапрадедушка был серебряных дел мастером и фамилия его была Арцадбадян. Позже, переехав в Россию, фамилию переделали на русский лад, сохранив в ее переводе название его ремесла... Так от него и пошел род армян Серебряковых».
Александрополь. Именно отсюда, скажем так, со станции отправления, и началась биография Степана Исаковича Серебрякова.
Тифлис (так город именовали до 1935 года). Сюда и переехала семья Серебряковых, когда Степану было 5 лет. Отец скончался еще в Александро-поле в возрасте 27 лет, а мальчику тогда едва минул год.В Тифлисе прошло все детство и юность Степана. Здесь он занимался спортом , в основном, гимнастикой и акробатикой. Здесь окончил школу, а в институт поступил в Баку. Но радость студенческой жизни длилась недолго - месяц.1938 год. Призыв в армию. Солдатские будни. Не успев отслужить положенный срок мирной воинской службы, солдат
Серебряков отправился на фронт: началась война.

Севастополь. 1942. Это очередная остановка на жизненном пути воина Серебрякова. Война. Никто не застрахован от ее пуль и бомб. Задела она и молодого бойца. Тяжелое ранение в ногу. Госпиталь. Лечение. Снова - фронт. Снова пули и бомбы. Снова ответственные задания. И вот результат: за выполнение серьезного задания командования Серебряков награждается орденом Красной Звезды. Потом снова фронт, снова ранение - и демобилизация по инвалидности... С 13-ю ранениями на теле.Сегодня рядом с этим орденом в ящике его письменного стола - еще 15 наград, не говоря о многочисленных призах и грамотах.

- А с чего же началась Ваша трудовая жизнь? - спросил я у Степана Исаковича, когда по его приглашению я оказался в его московской квартире.
- А давайте я Вам прочту отрывок из моей книги.
И он, попросив свою обаятельную супругу-грузинку Тамару Ильиничну подать нам холодную воду, начал читать:
«...Но вернемся в Тбилиси.
После войны нужно было серьезно задуматься о хлебе насущном... Один из моих друзей предложил заняться шитьем босоножек:

- Степа, вот увидишь, - горячился он, - мы будем делать босоножки лучше фабричных. Я тебе гарантирую. Ты только рисуй.

Вооружившись трафаретами, красками, я, не стесняясь, слизывал чужой рисунок, состоящий из разноцветных линий. Не бог весть какой плагиат! Материалом служили военные кальсоны из плотной ткани гризбон. Я раскрашивал полотняный верх - и выглядело это как чудо модельной обуви. Был спрос, и дело наше процветало... А позже?... Чем только я не занимался...»

- А цирк, а цирк когда вошел в Вашу жизнь? - перебил я известного циркового артиста, - а точнее, когда Вы вошли в цирк, если еще точнее, на арену цирка?
- Нет, все началось не с арены, - сказал Степан Исакович, - сначала я полез на стену, да еще - верхом на мотоцикле...
- То есть как? - удивился я и потянулся к бокалу с водой.
-Атак!... В 1937 году в Тбилиси два американца выступали с номером «Стена смерти», который исполнялся на вертикальной стене на двух мотоциклах. Помню их имена: Боб Кору и Кити О'Ней. Это было невероятно смело и интересно. Мы с моим троюродным братом Левой Айказуни часто ходили на эти выступления. Позже, в 1939 году, Лева стал мотогонщиком и начал гастролировать по городам страны. После войны он снова вернулся к опасному, но любимому своему делу. И вот однажды, а случилось это в 1951 году, Лева предложил мне поехать с ним в качестве напарника на гастроли на остров Сахалин (Наш путь из Тбилиси до Владивостока занял 28 суток). И я начал выступать: ездить по вертикальной стене со скоростью 60 км в час. И было мне тогда уже 26 лет, а может, лучше сказать «еще 26 лет»?

Вернемся к остановкам.Москва. 1956 год. Апрель.

Кабинет художественного руководителя Союзгосцирка Е. М. Кузнецова. Идет разговор.

- Товарищ Серебряков, -обращается Евгений Михайлович к 37-летнему Степану Исаковичу, - в Ереване создается армянский коллектив, и мы рекомендуем Вас руководителем аттракциона с животными... Вы человек смелый, Вы работаете на вертикальной стене, на этот аттракцион не каждый отважится. Далее. Вы армянин, заканчиваете институт, хорошо рисуете, да и фигурой не подкачали. В общем, для дрессировщика вполне подходите, а фамилия у Вас, извините, не армянская. Не хотите ли Вы взять себе псевдоним? В цирке это принято...
- Зачем псевдоним? - возразил бывший мотогонщик, - я могу взять фамилию моей матери - Исаакян

- Вот и замечательно! -улыбнулся глава Союзгосцирка, - дрессировщик Степан Исаакян! Хорошо звучит! А?

И вот пошла-закипела работа. Степан Исаакян начал набирать свой штат «работников», не умеющих говорить, но способных слышать, а научить слушаться - нужно время и огромный труд. Постепенно знакомясь со своими будущими «сотрудниками», подружившись с ними, войдя к ним в доверие, необходимо было всех их перезнакомить друг с другом, а потом вывести на арену и провести представление.

...Трудно сейчас встретить человека - кому за 30, - который не видел бы этот знаменитый аттракцион с экзотическими животными, человека, который не слышал бы имя 300-килограммового бегемота Манука («Малыша» в переводе с армянского языка), или не видел бы по телевизору детские фильмы «Украли зебру» и «Новые похождения Дони и Микки».Я помню это зрелище. И для тех, кто не видел его, расскажу, как это было. У меня сохранилась программка.Цирк. На манеж опущен большой розовый шатер, и никто из зрителей не знает, что под ним. Слышны только чириканье птиц, хлопанье их крыльев да гортанные крики попугаев.

Мгновение - и шатер бесшумно взмывает вверх. Перед нами залитый солнцем уголок тропической страны. Сюда каким-то образом попал Кач-На-зар (Храбрый Назар), комический герой многих армянских сказок. Он чем-то сродни герою сказок братьев Гримм, Храброму Портняжке - такой же непутевый и беспечный. Не везет Кач-Назару: стоило ему на минуту отлучиться, как тут же птицы склевали его скудный завтрак. Отвернулся на миг - и, откуда ни возьмись, антилопа выхватила из рук последний кусок хлеба. С горя он забрасывает удочку в мини-озеро с настоящей водой, однако вместо рыбы он вытаскивает на берег огромного крокодила. Вконец уставший от всех треволнений, бедняга садится на зеленый холмик отдохнуть, как вдруг холмик оживает и превращается... в бегемота. Назар хочет получше рассмотреть незнакомого гостя, но тот широко раскрывает свою огромную пасть... Что только не делает Манук по приказанию смелого дрессировщика, но самым напряженным моментом для зрителей, и не только для зрителей, является момент, когда Исаакян просовывает свою голову в огромную пасть бегемота...

И так - более тридцати лет подряд. Сегодня имя народного артиста Армении Степана Исаакяна широко известно не только в республиках бывшего Советского Союза, но и далеко за его пределами: от Финляндии, Польши, Венгрии до Кореи и Японии.Сегодня народный артист Армении Степан Исаакян заканчивает свою книгу мемуаров, где он вспоминает страны и города, в которых он выступал, вспоминает птиц и животных, с кем работал и с кем у него была взаимная любовь, вспоминает людей, с которыми встречался, дружил и работал. Среди них писатель Вильям Сароян, режиссер Сергей Параджанов, маршал Буденный, художница Мариам Асла-мазян (к слову, оформившая его представление), поэтесса Сильва Капутикян, клоуны Леонид Енгибаров и Юрий Никулин, мим Марсель Марсо и многие-многие известные деятели культуры, науки и цирка страны и зарубежья И обо всем этом и многом другом можно будет прочесть в его книге «Арена: внутри и вне ее». Сегодня Степан Исаакян тоже работает: рисует (помните - модели босоножек?), создает прекрасные картины в чеканке. Он любит повторять: «Слава былого не должна стать только эхом дня сегодняшнего».

И я с ним согласен.

Роберт Баблоян