Нагорно-Карабахская Республика: геополитическая реальность

Карабахский вопрос по-прежнему остается одним из приоритетов общеармянской политической жизни. Процесс мирного урегулирования имеет сторонников и противников, но не имеет альтернативы. Эта проблема представляет геополитический, геоэкономический и военно-стратегический интерес для ряда государств, заинтересованных в кавказских делах. Мнения независимых экспертов в отношении Карабахского вопроса всегда вызывают повышенный интерес.

Сегодня мы предлагаем вниманию читателей интервью с российским политологом, кандидатом юридических наук, доцентом Александром Сваранцем, данное «Ноеву Ковчегу», который, будучи карабахцем по рождению, занимается научным исследованием Карабахского вопроса и смежных тем в области востоковедения, политологии, конфликтологии и безопасности. Научные поиски нашего собеседника, работа в архиве бывшего обкома НКАО в 1988 г. позволили ему подготовить авторский труд «Проблема Нагорного Карабаха - история и современность», итогом системного изучения политической доктрины пантюркиз -ма является монография А. Сваранца «Пантюркизм в геостратегии Турции на Кавказе».

- В последнее время вновь актуализируется проблема урегулирования карабахского кризиса. Каким Вам видится окончательное решение вопроса? Какая модель урегулирования, на Ваш взгляд, отвечает национальным интересам Армении?
- Мне думается, что актуализация карабахской темы появилась не вчера и не сегодня, а с момента возникновения Карабахской проблемы в 1918-1921 гг., как территориального спора между Арменией и Азербайджаном, признанного Лигой Наций. С тех пор данный вопрос всегда оставался приоритетным в общеармянской повестке, ибо он является частью Армянского вопроса. Карабахское движение в своем развитии прошло несколько этапов, каждый из которых имел свои особенности, определяемые условиями времени, и единую цель - воссоединение с Арменией и освобождение от Азербайджана.
С началом нового этапа Карабахского движения и распадом Советского Союза Карабахский вопрос вновь, как и в 1918-1921 гг., становится объектом международной политики и права.
Активизация же урегулирования Карабахского вопроса в международной, региональной и национальной повестке нередко связана с приходом к власти новых политических элит либо с борьбой за право контроля над региональными процессами. Карабахская тема становится козырной картой восхождения либо свержения лидеров противоборствующих сторон. Но при этом от желаний и заявлений до окончательного урегулирования и определения статуса Нагорного Карабаха есть дистанция, протяженность которой не решится определить ни один серьезный политик и эксперт.
Акцентирование внимания геостратегии «сильных мира сего» на Карабахской проблеме есть следствие актуализации роли Кавказа и армянского фактора в глобальной и региональной геополитике. Карабах является фактически той лакмусовой бумажкой, по которой определяется отношение великих держав к Большому Кавказу.
Одновременно Карабах аналогичным образом отражает отношение всего мирового армянства к высшим национальным интересам. Отношение к Карабаху определяет во многом прочность доверия и продолжительность правления властей Армении. Малейшая неточность или непоследовательность в позиции,увлечение «дарами власти», апелляция к мифическим общечеловеческим ценностям в ущерб национальным, фальшь и сомнения в верности общенациональным интересам становятся достаточными основаниями для свержения лидера. Более того, отступление от национальных завоеваний и интересов является политическим, правовым и физическим приговором для руководителя государства. В то же время лидеру могут прощаться все остальные его недостатки: отсутствие политической харизмы, экономическая некомпетентность, нерешительность в борьбе с коррупцией, клановость в кадровой политике и т.д.
Опыт правления первого Президента Республики Армения (РА) Левона Тер-Петросяна, чрезмерное увлечение «компромиссными» вариантами урегулирования Карабахского вопроса за счет уступок Азербайджану стали причиной его отставки и прихода в 1998 г. к власти в Армении карабахца Роберта Кочаряна.

«Позиция Президента Армении в урегулировании Карабахского вопроса, - как справедливо отмечает руководитель Союза армян России Ара Абрамян, - определяется нетолько его личным мнением, а должна учитывать и выражать интересы всего мирового армянства (Армении, Арцаха и Спюрка), ибо Карабах -это часть исторической Армении и Армянского вопроса».
В этой связи мне представляется целесообразным тезисное изложение собственного понимания решения Карабахского вопроса:
1. Окончательное решение и формулу урегулирования Карабахского вопроса достаточно верно обозначил Президент Армении Роберт Кочарян: «Азербайджан без Карабаха». История и существующая практика азербайджанского государства свидетельствуют, что атмосфера азербайджано-армянских отношений не позволяет рассчитывать на свободное и равноправное сосуществование армянского анклава в составе Азербайджана.
2. Следующим принципом урегулирования Карабахского вопроса является невозможность обмена одной армянской территории на другую. Идея обмена Мегринского коридора на часть Карабаха с Лачи-ном - это кабинетные умозаключения и расчеты американских и турецких аналитиков и экспертов, оторванных от кавказских реалий, никак не сочетающиеся с высшими интересами армянского государства и народа. Мегринский район для Армении равнозначен Панамскому каналу для США.
3. Формат Минской группы ОБСЕ по урегулированию Карабахской проблемы является международно-правовым механизмом обсуждения, но не политического решения данного вопроса. Ключевые решения по Карабаху принимаются в Москве и Вашингтоне, Лондоне и Париже. Однако главным фигурантом Карабахского вопроса выступает сам объект и субъект настоящей международно-правовой проблемы, то есть Карабах и его народ.
4. Вопрос Карабаха есть территориальный спор между Арменией и Азербайджаном (историография которого начинается в 1918-1921 гг.), а сочетание его с правом на самоопределение На-горно-Карабахской Республики (НКР) - есть компромиссный подход. Армения - единственный прямой участник переговорного процесса с армянской стороны, которая должна претендовать на территорию Нагорного Карабаха де-юре.
5. Освобожденная зона безопасности является неотъемлемой частью НКР, ибо данные территории были незаконно отторгнуты от Карабаха в 1921-1923 гг. Этот принцип является составным элементом переговорного процесса. Возврат части зон безопасности Азербайджану может рассматриваться армянской стороной при условии возвращения Карабаху оккупированных территорий части Мардакертского и Шаумянс-кого районов.
6. Не сохранение статус-кво НКР, а его развитие, укрепление экономического могущества, обороноспособности и безопасности, строительство демократического правового государства и общества в Карабахе является важным фактором международно-правового урегулирования Карабахского вопроса и удержания завоеваний Арцаха.
7. Реформация армянской внешнеполитической доктрины с превращением политики Аи-Дат в стратегическую цель позволит Армении обозначить перед мировым сообществом и международным правом Армянский вопрос - вопрос незаконно отторгнутых территорий части Восточной и Западной Армении. Данный фактор позволит Армении и армянам иметь не только противников,
число которых достаточно очевидно, но и приобрести новых союзников, партнеров и симпази-антов, заинтересованных в кавказско-малоазиатских делах и региональной геополитике.
В Конституцию Армении необходимо внести соответствующие изменения и прописать территории части Восточной (включая Карабах и Нахичевань) и Западной Армении и Киликии как неотъемлемую часть армянского государства - Республики Армения.
Тот факт, что в период «холодной войны» Основной Закон Западной Германии признавал частью ФРГ ГДР, приграничные территории Франции (Эльзас и Лотарингия), Польши (Силезия) и территорию Калининградской области СССР (исторический Кенигсберг - Восточная Пруссия), а после объединения Германии в 1990 г. за вычетом ГДР остальные названные территории по-прежнему считаются частью ФРГ, -не означает агрессивность внешней политики Германии, но отражает ее национальные интересы, стремление немецкого общества восстановить исторические границы объединенного германского государства с учетом особенностей международной политики и возможностей международного права.

В середине 1990-х гг. ФРГ, под влиянием США, официально признала постоянной границу с Польшей по Одеру- Нейсе, и этот шаг ликвидировал для Польши серьезную помеху на пути к более тесным взаимоотношениям с Германией. Объем торгового оборота между ФРГ и Польшей с 1995 г. резко возрос, Германия приложила больше всего усилий для организации вступления Польши в ЕС и (при поддержке США) в НАТО.
Через Польшу влияние одного из лидеров ЕС - Германии распространяется на север (страны Балтии и Калининградскую область России) и на восток (на Украину и Беларусь), укрепляются геополитические активы Берлина в конкуренции с Парижем в рамках объединенной Европы. Экономическая и политическая мощь Германии в Европе позволяет ей диктовать условия в отношении новых членов ЕС, включая Польшу.
Из этого примера следует, что «знание своей границы, - как отмечал Наполеон, - есть знание своей внешней политики». Армянскому обществу пора задуматься о целесообразности конститу-ирования национальных границ армянского государства и прописать в Конституции РА исторические территории, незаконно отторгнутые от Армении и армянского народа. При этом весьма нереальными и ущербными представляются инициативы отдельных представителей бывшей элиты РА, связанные с идеей оказания Турции помощи для вступления в ЕС, что, по их мнению, якобы позволит демократизировать турецкое общество и, применяя стандарты европейского развития, инициировать переселение армян и внедрение армянского капитала в восточную часть Турции, то есть Турецкую Армению.
Во-первых, армянам следует помогать Армении и своей диаспоре, а не туркам и Турции.
Во-вторых, современная Армения не является членом ЕС, ее возможности и роль в европейских процессах весьма далеки от статуса Германии, соответственно, у нее нет рычагов воздействия на Турцию в рамках ЕС. История же взаимоотношений Турции и передовых стран Европы (Германии, Великобритании, Франции) свидетельствует, что турки всегда умели договариваться с Западом в ущерб интересам Армении и армянского народа. Условия Берлинского конгресса 1878 г., Геноцид армян на рубеже XIX-ХХвв., итоги Первой и Второй мировых войн - наглядные свидетельства предательства интересов Армении цивилизованной Европой.
В-третьих, влиятельные армянские политические организации и администрация ЛевонаТер-Петросяна на рубеже XX-XXI вв., под влиянием США, предпринимали безуспешные инициативы установления отношений с Турцией, но всякий раз Анкара навязывала свои интересы и игнорировала армянские. Так называемая турецко-армянская комиссия по примирению и армянский туризм в Западную Армению только пополняют политические активы и казну Турции.
С учетом изложенного можно отметить, что в современных условиях единственно верной стратегией в армяно-турецких отношениях является модернизация общенациональной политики Аи-Дат в строгом соответствии с нормами международного права, а тактика воздействия на европейское сообщество должна способствовать определению принципов и условий вступления Тур-
ции в ЕС. Решения Европейского парламента 1987 и 2002 гг. по Геноциду армян - конкретные результаты армянской дипломатии.
8. Возобновление боевых действий против Карабаха означает войну против Армении со всеми вытекающими отсюда международно-политическими и правовыми последствиями. Новый конфликт в зоне Карабаха может привести к широкомасштабной войне в Закавказье, при этом на-хичеванский анклав Азербайджана скорее всего окажется перед фактом военно-политического поражения и восстановления исторического права армянского народа на данную территорию. Затягивание урегулирования Карабахского вопроса приведет к актуализации вопроса о Нахичевани, поскольку современные границы армянского государства, как и Израиля в 1950-1960-х гг., весьма уязвимы и объективно не способствуют его поступательному экономическому развитию.
Худой мир лучше, чем любая война. Но мир, как правило, начинается с завершения войны. Нередко результаты дипломатических шагов определяются успехами армейского марша. Сегодня победы Армии Обороны НКР позволили Армении и вынудили Азербайджан сесть за стол переговоров. Не Азербайджан должен диктовать условия Карабаху, а, наоборот, Карабах будет выбирать - соглашаться или нет с предложениями переговорного процесса, поскольку здесь решается судьба народа Карабаха, а не каспийского трубопровода. Любой иной подход обернется новой фазой осложнения и эскалации напряженности в регионе.
В подобных случаях для военных границ не существует. Все зависит от ситуации, от успеха или неуспеха армии. Есть ли граница у масляного пятна? Она зависит от количества масла, пролитого на бумагу: еще несколько капель - и граница другая. А в военных действиях - от того, сколько войск и техники использовано для наступления. Главный принцип военной стратегии - концентрация мощи. И этот принцип должен стать ключевым приоритетом армянской военной доктрины и оборонной промышленности.
Актуализация территориальной проблемы Нахичевани для Армении имеет не только исторический характер, но и связана с современным геополитическим и геоэкономическим положением республики. Неурегулированность Карабахского вопроса, затягивание переговорного процесса при участии ведущих держав мира объективно способствуют осложнению ситуации в зоне конфликта и в Закавказье в целом. Армения и Карабах пребывают в состоянии резервации,порождаемой транспортно-энерге-тической блокадой со стороны Турции, Азербайджана и, фактически, Грузии. В условиях военного перемирия в Карабахе, Абхазии и Южной Осетии турецко-грузино-азербайджанский альянс блокирует армянское государство.Будучи монополистом атомной энергетики в регионе Армения не может экспортировать избыток вырабатываемой Меца-морской АЭС энергии в восточную Турцию, где есть высокий спрос.

В Иране развивается строительство Бушерской АЭС, однако в этой стране нет фундаментальной научной школы и самодостаточного инженерного корпуса, способного эксплуатировать данную систему. Появление Бушерской АЭС в Иране при наличии Мецаморской АЭС в Армении вряд ли соответствует логике развития региональной атомной политики МАГАТЭ. В свою очередь Армения и здесь могла бы быть главным экспортером энергии, дополнительно используя при этом гидроресурсы Карабаха.
Джульфинская железнодорожная транспортная артерия в Нахичевани бездействует, в Армении практически парализованы железнодорожные коммуникации. Единственное окно во внешний мир через Мегринский коридор, Иран и Персидский залив из-за сурового горного рельефа и отсутствия полноценной транс-портно-коммуникационной системы не способно удовлетворить потребности армянской экономики.
Названные геоэкономические факторы дополняются геополитическими изменениями в регионе, связанными с турецко-российскими отношениями и вопросом Нахичевани.
Во-первых, из-за блокады Армении Россия не может в полной мере обеспечить своевременность поступления на свои военные базы в РА военной техники, оборудования и переброску необходимого количества войск в случае обострения ситуации.Во-вторых, в условиях политического решения Стамбульского саммита ОБСЕ 1999 г. о выводе российских военных баз из Грузии и недостаточности российского военного присутствия на армяно-турецкой границе, что может стратегически блокировать Армению - единственного союзника России в Закавказье, Москва не может вести комбинированную геополитическую игру в регионе и теряет свои позиции.

В-третьих, протурецкая и прозападная стратегическая ориентация Азербайджана и Грузии и территориальный коридор через эти республики позволяют радикальным международным исламским организациям, турецким спецслужбам и подрывным пан-тюркистским формированиям оказывать поддержку и пособничество НВФ чеченских сепаратистов, что наносит прямой ущерб интересам безопасности России.
В-четвертых, вхождение турецких «миротворческих войск» на территорию Грузии (в перспективе и в Азербайджан) под флагом НАТО якобы для борьбы с международным терроризмом фактически является очередным нарушением Турцией Московского договора 1921 г. о разделе с Россией сфер влияния в Малой Азии и на Кавказе по территории Армении. Именно тогда, 16 марта 1921 г., кемалисты и большевики передали армянскую территорию Нахичевани под управление Азербайджану(п.3 Московского договора), а территории Западной Армении, Карса, Ардага-на, Сурмалинского уезда, Большого и Малого Арарата оказались в составе Турции. Игнорирование геостратегических интересов России на Кавказе со стороны Турции позволяет пересмотреть условия Московского договора и изменить статус Нахичеванской республики, передав ее под протекторат России сроком на 90 лет с размещением российских военных баз и превращением этой территории в зону экономического управления совместно с Арменией.

В-пятых, углубление социально-экономического кризиса в РА и НКР из-за турецко-азербайджанской блокады при молчаливом наблюдении мировых держав способствует концентрации негативных процессов в условиях армянской резервации и может привести к эскалации напряженности и военно-политическому взрыву в регионе. Данная ситуация выдвигает перед мировым сообществом и, прежде всего, ООН задачу международно-правового реагирования.

Отрыв Армении и Карабаха от сбалансированного и равномерного развития в Закавказье, рост критических явлений способны вызвать серьезную детонацию, что, по опыту современного Афганистана, будет иметь трагические последствия для региональной безопасности. Возможно, сложившаяся ситуация и подобный исход отражают геополитические интересы определенных мировых сил, однако интересы армянского государства требуют решения проблемы территорий и самодостаточного развития.
9. Важным фактором в урегулировании Карабахского вопроса является повышение качества самоорганизации мирового армянства (пайюцюна), обеспечение консолидации армянского государства и диаспоры вокруг общенациональных интересов, поиск новых форм организационно-структурного взаимодействия и выявления потенциала нации на благо Армении, Арцаха и Спюрка. В этой связи Карабахское наци он ал ьно-освободительное движение способствовало в конце XX в. проявлению феномена единения армянского народа. Важно развить этот процесс консолидации армян мира в условиях мирного развития, ибо, как справедливо отмечает Президент Союза армян России Ара Абрамян, «идея консолидации и объединения нации, всех ее составляющих частей (Армении, Арцаха и Спюрка) - это веление времени, требование истории и ответственность перед будущим Армении и диаспоры». Соответственно, идея образования «Всемирной Армянской Организации» весьма своевременна, она призвана стать важным координатором и генератором прогрессивных усилий всех частей пайюцюна на благо армянского народа и армянского государства.

Нагорно-Карабахская Республика - геополитическая реальность, с которой следует считаться всем заинтересованным в кавказских делах политическим силам. Идея создания Федеративной Республики Армения с участием Нагорного Карабаха -это, на мой взгляд, серьезная политическая программа для серьезных кандидатов на высший пост в армянском государстве.
- Как бы Вы охарактеризовали геополитическую обстановку в закавказском регионе и как она отразится на судьбах Армении и НКР? Речь, в частности, о том, кто будет довлеть в Закавказье: Россия или США?
- Актуализация геополитического значения Закавказья всегда была связана с глобальными и региональными изменениями в мире. Это, прежде всего, объясняется стратегическим и экономико-географическим положением закавказского региона, выступающего своего рода ключом к богатым энергетическим ресурсам Каспия и Центральной Азии, кратчайшим путем в Малую Азию и зону Персидского залива, а также разделительным коридором междуТурцией и Россией.

Современная геополитическая ситуация в Закавказье характеризуется усилением противоборства интересов ряда иностранных государств (России, США, Турции, Ирана, Англии, Франции, ФРГ и др.) за влияние и военно-политическое присутствие, экономическое преобладание и контроль над стратегическими коммуникациями и сырьевыми ресурсами (прежде всего, нефтью и газом).
Если исходить из регионального формата, то в Закавказье в перспективе сохранится присутствие и России, и США. Современное состояние диспозиции внешних сил в этом регионе свидетельствует о существенном ослаблении позиций России, и лишь в Армении Москва по-прежнему сохраняет свое активное присутствие. Здесь существенным недостатком является отсутствие прямой пространственной связи.
Каспийские контракты века, позиция Азербайджана в вопросе определения стратегического союзника в лице Турции и маршрута основного экономического терминала, инициированный конфликт в Чечне и активизация деятельности так называемых международных террористических организаций против интересов России на Северном Кавказе, прозападная стратегия Грузии и покровительство Тбилиси чеченским сепаратистам - все эти факторы закавказской геополитической мозаики свидетельствуют о значительном ослаблении влияния России.

В свою очередь наращивание активов США в Закавказье и объявление этого региона «зоной жизненно важных интересов» Америки является следствием не только повышенного экономического интереса к сырьевым ресурсам Каспийского моря, но и объясняется стремлением Вашингтона утвердиться здесь, установить контроль над коммуникациями, позволяющими странам Запада через Турцию связаться с Кавказом и Центральной Азией в обход России, реализовать планы экономического и политического вытеснения России из названных регионов, сокращения ее «береговых (приграничных) зон» ответственности.
Тот факт, что США оказывают прямую поддержку инициативам Турции на Кавказе, потворствуют реанимации и модернизации агрессивной политики пантюркизма, является весьма тревожным фактором. Соединенные Штаты, инициируя активизацию израильско-турецких региональных связей на Ближнем Востоке и в Закавказье, с одной стороны, позволяют определить важные опорные геополитические центры в лице Израиля, Турции, Азербайджана и Грузии, а с другой-способствуют формированию альтернативной геополитической оси по линии Париж - Берлин -Москва - Ереван - Тегеран.
Интеграционные процессы в Европе, расширяющиеся франко-германо-россииско-иранские торгово-экономические отношения, обособленная позиция Армении на Большом Кавказе неминуемо повышают роль армянского фактора в региональной политике. Геоциви-лизационные ирано-турецкие и ирано-азербайджанские противоречия, неурегулированность ирано-иракского конфликта и перспектива роста отношений с Россией и странами ЕС вынуждают Тегеран к формированию безопасной и устойчивой коммуникационной связи с севером через Армению, Каспийское море и Туркменистан. Отсюда повышение роли закавказского региона в геополитике Ирана.
Следующим важным игроком в Закавказье становится Турция, которая рассматривает себя в качестве лучшей модели развития тюркоязычных стран СНГ с сохранением умеренного ислама и прозападной политики, пытается реанимировать амбициозную программу пантюркизма для обеспечения глобальной межтюркской интеграции и распространения влияния и власти Анкары на широкие географические регионы вплоть до Центральной Азии и Северного Китая.

Беседу вел Григорий Анисонян
Продолжение интервью читайте в следующем номере нашей газеты.