Написать по адресу: old@noev-kovcheg.ru

Свежий номер газеты Ноев Ковчег Новости Армении

Предыдущая статья

Подвиг Эрмитажа

В эти дни народы России отмечают великую дату - 60-летие снятия блокады Ленинграда в Отечественной войне (1941-1945 гг.). Подвиг ленинградцев - это победа добра над злом, света над тьмой, разума над мракобесием, жизни над смертью. СВЕТЛАЯ И ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ГЕРОЯМ ЛЕНИНГРАДА! Но сегодня мы хотим напомнить всем и о другой дате. Вот уже 14 лет армянский народ живет в условиях бесчеловечной блокады со стороны Азербайджана и Турции.

Все эти годы правители этих стран пытались сломить волю, сокрушить дух народа - труженика, созидателя и творца. Но они ошиблись... Армянский народ выстоял, закалился в суровых испытаниях и еще более сплотился. Поднимаются новые кварталы городов, успешно развиваются производство, наука и культура. Растет новое поколение ученых, музыкантов, зодчих-строителей новой жизни. И мы верим в светлое будущее нашего народа. А вышеуказанные правители пусть так и остаются в тисках собственного близорукого блокадного мышления...

Всемирные войны всегда приносили цивилизации разрушения и гибель миллионов, становясь причиной уничтожения материальных и культурных ценностей. Не была исключением и навязанная нам гитлеровцами война, которая привела к длительной блокаде героического Ленинграда, отразившего все удары фашизма.

Сокровища ленинградского Эрмитажа «интересовали» и самого Гитлера, и его подручных, заблаговременно создавших команды дипломатических грабителей произведений искусства и культуры. Спасение ценностей Эрмитажа в годы Великой Отечественной войны стало делом не только самого музея и города Ленинграда, оно стало священным делом всего народа и государства в целом.
Успешная и своевременная эвакуация богатств Эрмитажа была обеспечена всесторонней помощью коллективу музея со стороны партийных, советских и военных организаций. Подвиг сотрудников Эрмитажа неотделим от подвига всех тружён и ко в Ленинграда, которые самоотверженно, до последнего вздоха оставались на своем посту - у станка, в научной лаборатории, у мольберта. За их подвигом встает во весь рост историческая миссия Советской страны, которая в титаническом сражении с гитлеровскими ордами спасла мировую цивилизацию.
С Эрмитажем неразрывно связано имя нашего соотечественника - академика Иосифа Абгарови-ча Орбели, стоявшего у руля правления музея с 1920 года. С первых дней войны, как военачальник, он взял в свои руки оборону вверенного ему Эрмитажа.
На второй день вероломного нападения вражеские самолеты сбросили свои бомбы в Финский залив. Утром в Эрмитаже, в служебном вестибюле, на доске, где вывешивались приказы, был приколот листок с коротким текстом:

«Приказ по Государственному Эрмитажу № 170 от 23 июня 1941 г. В ночь с 22 на 23 июня, во время объявления воздушной тревоги по городу штаба МПВО, все команды и подразделения Государственного Эрмитажа проявили исключительную организованность и четкость в работе.
Объявляю благодарность составу штаба противовоздушной обороны, политработникам, командирам и бойцам за высокую сознательность и самоотверженное выполнение гражданского долга.
Начальник объекта И. Орбели».
В первые годы войны, оставаясь в блокадном Ленинграде, директор Эрмитажа лично эвакуировал и отправил в спецхранилище сокровища музея, спасая их от бомбежек и возможных превратностей войны. Он часто выступал перед трудящимися, красноармейцами и матросами города. Только за 6 месяцев с начала войны он прочитал 200 лекций. Выступая перед солдатами 22 декабря 1941 г., Орбели призывал беспощадно громить врага. «Российские горда - Новгород и Псков превращены в руины. Сумасбродный Гитлер пытается уничтожить великую русскую культуру. Уходя на фронт, молодой воин, помни, что ты призван защитить очаг мировой культуры. Мы, ленинградцы, во имя высокой цели перенесем и холод, и голод...»
Городские власти и военное командование делали все, чтобы помочь директору Эрмитажа. По приказу командира бригады подводных лодок Героя Советского Союза А.В. Трипольского из стоящей в Неве напротив Зимнего дворца подлодки была проведена электроэнергия в кабинет Иосифа Абгаровича.

* * *

Сокровищам Эрмитажа не впервые предстояло покинуть берега Невы. На протяжении своей почти 200-летней истории Эрмитаж уже пережил две эвакуации. Впервые - в сентябре 1812 года, когда Наполеон вступил в Москву и опасность стала угрожать Петербургу. Вторично эвакуационные мытарства выпали на долю Эрмитажа в 1917 году. Незадолго до Октябрьской революции глава Временного правительства Керенский распорядился ускорить вывоз из Петрограда в числе прочего дворцового имущества и эрмитажных коллекций, музейные ценности были отправлены в Москву и укрыты за стенами Кремля.

Теперь, в третий раз, уже фашисты вынудили дирекцию и сотрудников Эрмитажа сделать все возможное и невозможное, чтобы сохранить мировые шедевры искусства и культуры для будущих поколений.
Война уже гремела вовсю. Между тем немало работников Эрмитажа, взяв в руки оружие, сражались на фронтах, а в музее продолжалась безостановочная, казавшаяся нескончаемой упаковка вещей. «Все мы находились на казарменном положении, - рассказывает Алией Владимировна Банк, заведующая отделом Византии. - Работы велись круглосуточно».
Эрмитаж стал одним из боевых подразделений многолюдной рати. 75 сотрудников музея стали под ружье и добровольно отправились на фронт. Война объединила в эти дни эрмитажцев-кад-ровиков и эрмитажцев-добровольцев. «Академик Орбели руководил этой армией, занятой труднейшим делом, -говорит Николай Тихонов, описывая эвакуацию Эрмитажа в книге военных очерков «Ленинград принимает бой». - Он был во всех залах и сам все укладывал». Так оно и могло показаться писателю, когда он увидел в загроможденном ящиками Эрмитаже академика Орбели, облаченного в синюю спецовку, с приставшими к ней клочьями ваты, со стружкой, запутавшейся в его взлохмаченной бороде.

Директор Эрмитажа и в самом деле был повсюду - во всех залах, на всех этажах. Из Галереи 1812 года он прибегал в Картинную галерею, из зала Рембрандта мчался в зал французского искусства, чтобы и здесь проверить, вешают ли на стены пустые рамы, - он утверждал, что это намного ускорит развеску картин после их возвращения из эвакуаци и. А через какие-нибудь минуты его видели уже в отделе Востока, где он, сам давно позабывший о сне, гневно кричал на еще не присевшую за сутки сотрудницу: «Спать! Два часа спать!
Выполняйте приказание!»
Два паровоза тянули эшелон специального назначения. Впереди, проверяя путь, мчался третий, «контрольный» паровоз. Куда направлялись 22 бронированных вагона, не знали даже работники музея, сопровождающие эрмитажные сокровища. Утром 6 июля товарный состав с ценнейшим грузом прибыл в Свердловск.
В середине июля над Ленинградом нависла прямая угроза вторжения врага. Псков был занят.

Ожесточенные бои начались на Карельском перешейке. Враг подошел к Луге. Все чаще выли сирены воздушной тревоги.
Эрмитажники продолжали готовить к отправке второй эшелон и, подобно другим ленинградцам, выполняли все, что от них требовала война. Первая похоронка, первый в Эрмитаже траурный бюллетень - о научном сотруднике музея археологе Сергее Николаевиче Аносове. «Младший лейтенант Аносов пал смертью героя. Вечная память погибшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!»
Второй эшелон отбыл из Ленинграда 20 июля. В двадцати трех вагонах он увез 1.422 ящика, более 700 тысяч эрмитажных экспонатов. Их сопровождали 14 сотрудников музея. Были и третий, и четвертый эшелоны с грузами Эрмитажа в тот же Свердловск.
Уральскую столицу - Свердловск в служебных бумагах назвали: «Филиал Эрмитажа». Небольшое количество картин Эрмитажа было отправлено и в Армению, на хранение в Ереванскую картинную галерею.

* * *

Когда Гитлеру и его штабу стало ясно, что план захвата Ленинграда штурмом безнадежно провалился, тогда гитлеровское командование свои надежды возложило нажестокую осаду города, рассчитывая взять его измором - голодом и холодом.
О жестокости блокады Ленинграда говорит количество бомб и снарядов, сброшенных на город. В сентябре сорок первого по Ленинграду было выпущено 5.364 снарядов, а в октябре 7.590 снарядов. В сентябре на город было сброшено 32.389 бомб, а в октябре 60.727 бомб.
Бомбардировки продолжались и в 1942 году. В одном из отчетов того времени читаем: «Разрушения, причиненные Эрмитажу, создавали большой объем работы. Достаточно сказать, что за первый квартал 1943 года силами сотрудников Эрмитажа ручным способом вывезено около 80 тонн битого стекла и снега. Причем стекло и снег со льдом были вывезены не с окрестных тротуаров и не с эрмитажных дворов, а из самих музейных залов.

2 января 1944 года, последний вражеский (30-й по счету) снаряд разорвался в Гербовом зале Зимнего дворца. Вчера еще длилась третья блокадная зима, а сегодня, 27 января, «Город Ленинград полностью освобожден от вражеской блокады... Войска Ленинградского фронта в итоге двадцати-дневных напряженных боев отбросили противника от Ленинграда по всему фронту на 65-100 километров. Наступление наших войск продолжается», - сообщало Со-винформбюро.
Итак, секретная директива Гитлера «...стереть город Петербург с лица земли» была раз и навсегда похоронена.
Война еще шла, но она все дальше отодвигалась от Ленинграда, и хотя до Победы еще оставалось 9 месяцев, 24 августа 1944 года Совнарком СССР принял постановление об отпуске средств на восстановление музея «Эрмитаж». Надо было сделать громадную строительно-реставрационную работу по восстановлению крупнейшего культурного центра страны.
Малярами, плотниками, стекольщиками, штукатурами предстали эрмитажники перед академиком Орбели, возвратившимся из Еревана. И будто не было разлуки - знакомая синяя спецовка сразу сменила на нем респектабельный черный костюм, в котором директор Эрмитажа лишь позавчера - в Москве, проездом - побывал в Комитете по делам искусств, в ЦК, в Совнаркоме, уточняя возможности и сроки полного восстановления музея.
Академик Орбели с присущей ему энергией, засучив рукава взялся за дело, дело чести и гордости возвращения народу Эрмитажа в его былом величии.
Решение о реэвакуации художественных собраний Государственного Эрмитажа было принято Совнаркомом СССР 29 августа 1945 года. А 4 ноября распахнул свои двери главный музей страны. Во время торжественного открытия академик Орбели поднял руку, установилась тишина. Речь была короткой, он произнес два слова и закончил речь:
«Эрмитаж открыт!»

* * *

В ноябре 1945 года начался Нюрнбергский процесс. Он длился почти год. Десять месяцев и одиннадцать дней внимание всего мира было обращено к старинному немецкому городу, где Международный военный трибунал судил главных военных преступников рейха. Подсудимые обвинялись в преступлениях против мира, в совершении военных преступлений и преступлениях против человечности.
И свидетель обвинения академик Орбели, директор Государственного Эрмитажа, возвысил свой голос для того, чтобы поведать Международному трибуналу обо всем, что никогда не будет забыто народом.

Геворк Арутюнян

Следующая статья




Уважаемые читатели

Газету Ноев Ковчег вы можете получать ежемесячно через почту в конверте , в любой точке СНГ и дальнего зарубежья.
Цены определяются в зависимости от стоимости рассылки плюс стоимость газеты.
Подписку можно оформить в редакции по адресу:
127473, Москва,
Суворовская пл., 1, 4-й этаж.
По вопросам подписки и размещения рекламы звоните
по тел. +7 (495) - 689-41-90



Свежий номер газеты Ноев Ковчег Новости Армении