СВЕТЛАЯ ПЕЧАЛЬ МАСТЕРА ХАЧАТУРАВ столице Грузии по инициативе президента Союза армян Тбилиси Михаила Татевосова открыт общественный корпункт ‘’Ноева ковчега ‘’, руководителем которого стал писатель и публицист Карен Абгаров, впервые выступающий на страницах ‘’НК’’ с очерком, посвященном одному из тех коренных тбилисцев, кто бережно несет в себе приметы стремительно уходящего в историю нашего замечательного прошлого. Прошлого, в котором не было зависти и злости, а честь и человеческое достоинство ценилось несравненно выше растлевающего нынче души чистогана.
Прошлое медленно угасает облачком грусти и тихо уходит в небытие с последним из
помнящих его. Тот город все чаще является нам разве что в детских воспоминаниях
о времени, приметам которого были размеренный быт, работа по душе, достаток,
радостное ожидание гостей по воскресеньям, ритуальные чаепития под старинным
абажуром с непременным лото до и после. Детская память бережно хранит образы
нарочито строгих дедушек и вальяжных, начитанных тифлисских бабуль, к которым
так иногда хочется, хоть на денечек, вернуться в детство. Обратных билетов в
детство, к сожалению, не бывает, но в него можно попасть, если выйти по
лабиринту старинных переулков к бывшей Армянской улице, что в самом сердце
старого города, и взойти по шатким скрипучим ступенькам в ветхий домишко
Хачатура Камсаровича Геворкяна. Откроется дверь и …прошлое предстанет в
достоверном правдоподобии когда-то утраченных церквей, мечетей, мостов и улиц,
возвращенных нам в виде макетных композиций влюбленного в свой город и
населявших его людей Мастера. Тихая радость поселяется в сердце на протяжении
всей экскурсии, впечатления от нее лишь усиливают типично сундукяновские
полутона в комментариях дяди Хачатура. ‘’Город в табакерке ‘’ тесно населен
колоритным тифлисским людом, бережно хранящим приметы милой старины: тахта на
открытом балконе под пестрым текинским ковром, граммофон на столике, витые
лестницы с резными балясинами. И уже не покажется чудом, если вдруг распахнутся
окна домов и послышатся зазывные голоса уличных разносчиков-кинто, их озорная
перебранка, звуки шарманки и звон колоколов, а с балкона напротив донесется
неповторимый запах первой молодой зеленой фасоли – лобио, вкусно заправленной
весенней зеленью. Никто не забыт мастером в его городе: ни балагур – кинто в
примятой малокозырке и свисающим из-за пояса ‘’багдадским’’ ярко-красным платком
и подносом – хонча на голове, ни крестьянин в домотканной чохе с осликом,
навьюченном хурджинами с кувшинами мацони, ни степенная горожанка в длинном
платье и непременном ‘’чихти-копи ‘’ на голове, гордые карачохели и дородные
купцы, городские франты и бдительный дворник, гимназистки и шарманщик, развозчик
воды-тулухчи и известный на весь Тифлис фаэтонщик – лихач Трубка-Васо.
Пронзительный взгляд Мастера, привычно схватывающий самую суть истины, выдает в
нем отнюдь не подельщика-кустаря или любителя дилетанта, но городского
интеллигента и профессионального художника-миниатюриста. В этом взгляде есть еще
нечто по-детски наивное, обнажающее незащищенную ранимость души, сохранившей с
годами негаснущий интерес и любовь к родным пенатам. Вызывает удивление лишь то,
как Мастер Хачатур умудряется создавать свои маленькие шедевры в неприкрытой
нужде и унизительной тесноте единственной комнатенки, где он в мире и согласии
проживает свой век с дражайшей супругой Ириной и приютившейся на их покосившемся
балкончике однокрылой галкой Варварой. И это при том, что помимо макетов в доме
значительное место занимают множество переложенных закладками книг по истории
города и дизайну, фольклору и быту, градостроительству и архитектуре,
используемых с целью скрупулезного воссоздания исторического облика утраченного
города и роли в нем своего народа.
В коллекции особое место занимает макет величественного Ванкского собора,
разрушенного нехристями в тридцатые годы прошлого столетия. Историческая
значимость погребенных в его пределах военных и общественных деятелей и привела
Хачатура Камсаровича к мысли о создании художественно-исторического альбома. Под
портретными авторскими рисунками подробные описания жизнедеятельности героев
русско-турецкой войны 1877-78 г.г. графа Михаила Лорис-Меликова, полководца и
царедворца, генералов Тер-Гукасова, Шелковникова, Лазарева, пленившего Шамиля.
Биография городского головы Александра Матинянца, построившего здание городской
думы /нынешняя мэрия/, Верийский мост и Натахтарский водопровод /кто помнит
сейчас об этом/. Открыв страницу с жизнеописанием выдающегося меценета
Александра Манташева, Хачатур Камсарович показывает макет изящной часовни
Манташевых, где была в 1900 году упокоена его супруга Дарья, урожденная
Тамамшева, а через 10 лет и сам меценат. Теперь нет ни часовни, ни самих могил.
А еще макет дома Габриела Сундукяна на бывшей Елизаветинской, разрушенного 15
лет назад, и отцовского дома писателя Нар-Доса. А вот двухэтажный дом Цуринова,
где в расположенной в нем гостинице с ресторацией ‘’У поля’’ останавливались
Пушкин, Грибоедов и Лермонтов. Улица с тех времен так и называется Пушкинской, а
разрушенный в 20-е годы дом с фотографической точностью воссоздан Мастером и
ждет своего исследователя в тесной комнатушке на бывшей Армянской.
Истории, имена, даты, события, связанные с ними макеты домов-все это можно
видеть и слушать хозяина бесконечно, и только диву даешься, как этот неуемный,
не по возрасту энергичный человек успевает совмещать творческую работу с
многолетней педагогической деятельностью в 104-ой армянской школе, где преподает
изобразительное искусство; организовывать творческие вечера и выставки, а в
оставшееся время ухаживать за заброшенными могилами на старом армянском
Верийском кладбище. Вот и сегодня он полон планов по подготовке к выставкам
своих работ, посвященным 90-летию основания в Тифлисе Нерсесяновской семинарии и
160-летию со дня рождения Александра Манташева. А там не за горами и 100-летний
юбилей со дня открытия известным меценатом Есаем Питоевым здания Армянского
артистического общества /ныне театр им.Руставели/.
-И все это как-нибудь вознаграждается? – осторожно инмересуюсь я.
-Ну как же! – иронически воскличает парон Хачатур, - вот недавно наградили
орденом Чести. Правда на его вручение я не пошел, назвался больным. Так принесли
в целофановом пакетике на дом. Да и о какой чести может идти речь, когда моей
месячной пенсии не хватает на канистру керосина для отопления жилища. Для меня
будет лучшей наградой, если все эти макеты обретут место в каком-либо музее,
чтобы тбилисцы знали и помнили, каким был наш город.
Я шел от дома старого художника по древним улочкам и переулкам до самого
Майдана, поднялся к Сурб Геворку, зажег свечу, и все это время двойственное
ощущение не покидало меня - то ли сам побывал в прошлом, то ли прошлое посетило
меня.И в этом благостном чувстве казалось, что даже вдруг ожившие церковные
колокола несут в себе светлую печаль Мастера Хачатура.
КАРЕН АБГАРОВ
|