Мы родом из тбилисского детства

И сегодня, когда многие из нас густо облеплены всевозможными званиями и увешаны регалиями различного достоинства, давно уже дедушки, по милой тбилисской привычке продолжаем называть друг друга уменьшительно ласкательно – Ларик, Эдик, Зурик, Додик, Вилик...

Арка ворот собора Ванк Вообще Тбилиси был и остается удивительным, не похожим ни на какой другой город. Не обходится ни одного застолья, где бы в числе первых тостов не произносилась здравница за наш, названный от слова ТБИЛИ (теплый) город детства. По роду своей деятельности да и просто из любви к цивильному бродяжничеству мне пришлось объехать весь Союз и в придачу полмира, но нигде я не слышал таких слов трогательной любви к своему городу, какие звучат за нашими тбилисскими, так непохожими ни на какие другие, столами. За всю свою долгую и, в общем, счастливую жизнь мне ни разу не довелось услышать гордое заявление о том, что я, мол, из Душанбе, Улан-Удэ или, например, Урюпинска. Даже популярная в нашей молодости жиганская песенка «граждане», я тоже из Баку содержала совсем не тот смысл. Вообще гордость (но не гордыня) – визитная карточка каждого коренного тбилисца, а быть коренным – это гордость особенная. И сегодня спроси на улице любого подвернувшегося под руку пацана из какого он «убана» (района), и он, непременно задрав нос, калибр которого точно укажет на его национальную принадлежность, с гордостью процедит – я из Сололаки, Мтацминды или Веры, Нахаловки или Майдана, Авлвбара или Воронцова, Сабуртало или Вакэ. Вот я и сегодня уверен, что самые веселые, крутые и задиристые – плехановские, что мы особая каста.

Директор Института стандартизации и метрологии Грузии,  академик Гелари Бакрадзе Ни один уважающий себя и свой вечный город коренной тбилисец, представляясь, никогда не выпятит свою национальную, а тем более религиозную принадлежность. У нас о себе принято говорить просто и убедительно – «вар калакели» (я горожанин), и этим все сказано. Наша подчеркнуто интернациональная общность росла и воспитывалась на знаменитых тифлисских резных балконах, густо увитых глицинией и пахучей иссиня-черной «изабеллой», которая по золотой тбилисской осени собиралась и выдавливалась всем разноплеменным двором, а через две недели им же коллективно выпивалась уже в виде ароматно пенящегося «мачари» под незабываемые, таящие во рту блинчики с мясом тетушки Сато, истекающие молодым сулгуни хачапури бабули Кето, а на десерт – воздушное печенье Берты Фабиановны из флигеля напротив. А как без устали мчались дружной стайкой через Мухранский мост по наказу тех же тетушек за квасцами для орехового варенья на Шейтан-базар, что был на Майдане, мимо единственной в мире площади, где на одном пятачке мирно соседствуют старинные тбилисские храмы: грузинский Сиони, армянский Сурб Геворк, еврейская синагога и шиитская мечеть – символы нашего генетического интернационализма. А затем, зажав в ладошках, полученные в награду гату и чурчхелы, целыми днями бултыхались под водопадом в Ботаническом саду. А потом была война и нам, довоенному поколению тридцатых, повезло больше наших старших товарищей, ушедших на ту страшную Отечественную и не возвратившихся с нее, проклятой, целыми классами. Затем была послевоенная голодная, но счастливая юность, когда восприявшая после Великой победы страна жила одной большой семьей, в которой все были равными среди равных и был «старикам везде у нас почет», потом была бесшабашная студенческая молодость, выпускные вечера и комсомольские свадьбы, интереснейшая работа в дружных научных коллективах, и пошли дети, с которыми пришлось пережить все с начала.

Академический театр им. Руставели Был в нашей жизни и негатив, когда стараниями тогдашних партийных лидеров народ бросали из холодной войны в оттепель, за которой опять наступало «похолодание», принесшее за собой «ветер перемен» и печальной памяти перестройку, разрушившую когда-то великую страну, провинциальными бездарями с сатанинскими отметинами в виде клякс на черепе и недостающих пальцев на трясущихся от хронического похмелья клешнях. Народы взяли власть в свои руки и разбрелись по своим родным степям и предгорьям строить «новую и счастливую жизнь», разбрелись, не имея никаких навыков жизни на воле, ибо изначально не были «рожденными свободными». Спустя двести лет после последнего опустошительного нашествия на Тбилиси орд Ага-Магомед-хана, когда весь тбилисский люд полег под ятаганами янычар, заслонив собой, как Саят-Нова, двери своих храмов, мы пошли в 1991 году друг на друга и разрушили сердце воспетого в веках родного города. К счастью, отрезвление пришло вовремя, и нашими же руками город в короткое время был восстановлен в прежней красе. И как в старые добрые времена шумит платанами красивейший в мире проспект Руставели, на котором так уютно беседовать с друзьями у «Вод Лагидзе». Поседели мои мальчики, «одних уж нет, а те далече», веселое тбилисское племя нынче щедро разбавлено потоком заполонивших город беженцев с той братоубийственной войны. Однако, и сегодня в пестрой толпе невозможно не отличить моих тбилисских мальчиков, оставшихся верными своему городу детства – грека Вову Чагулова, бывшего чемпиона Союза по боксу, а ныне заместителя председателя Союза греков Тбилиси, русского Алика Герасимова, профессора и помощника президента страны по межнациональным отношениям, тбилисца и армянина до мозга костей Мишу Татевосова, президента Союза армян Тбилиси, мудрого как все евреи Натана Баазова, поэта и переводчика своей общины. Будьте здоровы, мальчики и дай Бог нашим детям жить в веселом и счастливом городе, каким он был в нашем далеком детстве. Гелари Бакрадзе Академик Национальной и Военно-промышленной академий Грузии, академик Метрологической академии РФ, кавалер Ордена Чести